Собрание древнерусской

живописи. Второй зал

Дата публикации или обновления 01.05.2021
  • К оглавлению: Музей-заповедник Ростовский Кремль
  • Второй зал

    Во втором зале привлекают внимание три большие иконы деисусного чина, происходящие из Борисоглебского монастыря близ Ростова. Живопись их относится к концу XV века. Из всего чина сохранились только три изображения: «Богоматерь», «Леонтий Ростовский» и «Архангел Гавриил», написанные в рост человека. Фигуры Леонтия и Богоматери нарисованы традиционно: Леонтий в белой крестчатой фелони с Евангелием в правой руке, Богоматерь, склоненная вправо к центральной, не существующей сейчас иконе, с изображением Христа. Руки ее с раскрытыми ладонями протянуты вперед. В древнерусской живописи этому жесту придавался особый символический смысл: он означал повиновение, прошение, встречался нам во фресках и встретится еще не один раз на иконах.

    Живопись произведений прозрачна, краски их неяркие, сдержанные, несколько даже грязноватые. Не совсем обычно по цвету письмо ликов: оно построено на контрасте темного зеленого санкиря и красного охрения, что освещает их каким-то тревожным, мерцающим светом. Несколько необычны иконы и по рисунку, в частности удивляет непропорционально маленькая для такой монументальной фигуры голова Богоматери. И здесь следует вспомнить, что в конце XV — начале XVI веков русская иконопись находилась под сильнейшим влиянием творчества гениального Дионисия. Очарование его искусства, с изысканными фигурами и удлиненными пропорциями, было очень велико, оно, очевидно, отразилось и в иконах деисусного чина. Несомненно также и то, что изначально иконы были написаны чистыми, звонкими красками, но со временем потемневшими и записанными, возможно, и не один раз. При удалении записи вместе с ней ушло и золото фона, и верхний слой живописи, киноварь же хитона архангела Гавриила спустя столетия приобрела грязно-коричневый цвет. Но даже и утратив значительную часть своей красочности, иконы производят очень сильное впечатление своей живописной мощью, что ставит их в ряд лучших в музее.

    Точно таким же горячим светом, как и в предыдущих иконах, озарен лик Богоматери на небольшой двухсторонней выносной иконе «Богоматерь Умиление. Никола» XV века из села Песочного. Но живопись этого произведения несравненно тоньше, изысканнее. Какими чистыми тонами звучат его неяркие краски!

    Бывают иконы, написанные открытыми красками: чистой красной, (чистой зеленой, чистой синей) отчего работа становится яркой, насвиценной. А в этой иконе краски хотя и чистые, но смягченные и настолько сложные по цвету, что трудно их даже определить одним словом. Фон иконы охристый и одновременно — зеленоватый, ясный, звонкий; санкирь ликов Богоматери и младенца сложного зеленоватого цвета, охрение — красноватых переливающихся тонов. Необычен цвет рубашки младенца (как правило, она писалась желтым, охристым, золотым цветом). А здесь она исполнена зеленой краской, но такой красивой и редкой, какую мы не встретим больше ни на одной иконе музея. И уж совсем необычен цвет нимба младенца: он розовый (необычен, кстати, и нимб Богоматери, но не по цвету, а по рисунку—не круглый, как обычно, а вытянутый, повторяющий контур головы Марии).

    Великим колористом был художник, создавший это произведение. Но у больших мастеров краски, как известно, существуют не ради красоты, а являются инструментом, средством создания образа, выражения идеи. Редкий по задушевности образ удалось создать мастеру этой иконы.

    На обратной стороне доски изображен Никола. Он написан так же мягко и вдохновенно, но красочный слой иконы от времени так сильно пострадал, что сейчас очень трудно судить о ее живописных достоинствах.

    К началу XVI века относится икона «Дмитрий Солунский в житии». Произведений с изображением этого святого вообще дошло до наших дней немного. Известны изображения Дмитрия на коне, поражающего языческого царя Колуяна (в ростовской иконе аналогичный сюжет мы видим на одном из клейм).

    В Ростовском же музее находится икона другого типа: в среднике ее стоит Дмитрий, а вокруг расположены четырнадцать клейм с его «житием».

    Дмитрий изображен в богатых воинских доспехах с мечом, поднятым к плечу правой рукой, и ножнами — в левой. За спиной его виден круглый щит и развевающийся зеленый плащ. Фон средника, как и всей иконы, охристый, в нижней части средника полоса зеленого, холодного оттенка, позема Фигура Дмитрия стройна и утонченна, пропорции ее несколько вытянуты. Дмитрий изящно отставил в сторону правую ногу, тело его слегка изогнулось, и все изображение приобрело необычайную изысканность. Автор как бы говорит: вот идеальный образ героя, святого, борца за христианство. На усиление образности работает и живопись иконы с красивым сочетанием сближенных тонов золотистой охры и киновари, контрастных к ним черной краски и изумрудной зелени.

    А в клеймах Дмитрий предстает уже не идеализированным героем, а живым человеком, и поэтому они полны жизни, динамики, порой трагизма.

    В клеймах изображены основные сюжеты из «жития» Дмитрия: «Дмитрий перед императором Максимилианом», «Дмитрий проповедует христианство», «Максимилиан приказывает заточить Дмитрия в темницу», «Заточение Дмитрия в темницу», «Дмитрий благословляет Нестора на поединок с Лием», «Поединок Нестора с Лием», «Нестор убивает Лия», «Казнь Нестора», «Казнь Дмитрия в темнице», «Погребение Дмитрия». А затем показаны «чудеса» Дмитрия и его «подвиги»: «Ангел призывает Дмитрия во время осады Солуни», «Дмитрий побеждает врагов Солуни», «Леонтий, переправляющийся через реку», «Дмитрий поражает царя Колуяна».

    В тех клеймах, где присутствует Дмитрий, фигура его, являясь смысловым центром композиции, выделена ярким киноварным пятном одежды. Остальные фигуры, горки, архитектура отличаются богатством и разнообразием зеленых, охристых, коричневых, белых красок различных тонов и оттенков. Это чрезвычайно обогащает колорит клейм, превращая каждое из них в маленькое самостоятельное произведение.

    Наряду с иконописью в Древней Руси большой любовью и популярностью пользовалось лицевое шитье — «живопись шелками». Существует несколько средних художественных достоинств образцов лицевого шитья местного происхождения. Наиболее же выдающиеся изделия — привозные, происходят из московских великокняжеских мастерских лицевого шитья.

    Древнейший из них — надгробный покров Леонтия Ростовского 1514 года, вложенный великим князем Василием III и его первой женой Соломонией Сабуровой в Успенский собор Ростова. Леонтий в крестчатой фелони шит в рост, на нем белый клобук и белый крестчатый омофор. В левой руке он держит Евангелие, обрез которого исполнен малиновым шелком. Такого же цвета палица у бедра. Вокруг всего изображения, как декоративный орнамент, идет вкладная надпись, вышитая по светло-зеленому фону. Лицо Леонтия сурово, близко поставленные к переносице глаза смотрят строго и внимательно, фигура его стройна и величественна.

    Шитье выполнено с высоким профессиональным мастерством. Здесь применены разнообразные швы, подчеркивающие фактуру материалов. Так, лицо Леонтия шито гладким швом «в раскол» плавными переходами цветовых оттенков шелка, подчеркивающих формы носа, глаз, бороды, бровей. И в общем исполнение отличается тонкой живописностью, характерной для шитья XVI века.

    В 1553 году в Ростов на освящение Богоявленского собора Авраамиева монастыря приезжал царь Иван IV со своей женой Анастасией Романовной. В этот приезд царица и сделала вклад в Успенский собор — еще один покров Леонтия Ростовского. Не прошло и полувека, но как изменились вкусы, а вместе и искусство лицевого шитья! Оба покрова Леонтия вышли из одной и той же великокняжеской мастерской, но разница между ними большая.

    Шитье покрова Анастасии Романовны выполнено еще более искусно. Применены красивые малиновые и желто-зеленые шелка, но вместе с тем в этом произведении уже в довольно большом количестве используется «золотная» И серебряная нити. Со временем как письмо икон постепенно все более и более будет прятаться под басмой и чеканкой, так и шитье будет покрываться золотым панцирем, перерождаясь из искусства вышивки в ювелирное искусство.

    В покрове 1553 года серебро и золото применены еще в разумных пределах, не споря с шелками, а может быть, даже оттеняя и облагораживая их. На Леонтии — серебряный клобук и серебряный с золотыми крестами омофор. Подризник и фелонь шиты шелками зеленоватых тонов, фелонь украшена серебряными крестами в золотых кругах. Красивыми декоративными пятнами, обогащающими несколько монотонную цветовую гамму фигуры, смотрятся малиновые кисти омофора и палицы, подкладка фелони и такого же цвета обрез Евангелия.

    Лицо Леонтия исполнено «атласным» швом по форме с графичной проработкой волос бороды и усов, обводкой темной нитью контуров глаз, носа, бровей. И вследствие этого образ Леонтия значительно схематичнее и суше, чем на покрове 1514 года. Но это уже не вина прекрасных мастериц мастерской Анастасии Романовны, а общая тенденция развития древнерусского шитья: от тонкой «живописи» шелками и мягкой лепки форм лица — к обилию золота и графичности.

    Далее: Собрание древнерусской живописи. Третий зал
    В начало



    Как вылечить псориаз, витилиго, нейродермит, экзему, остановить выпадение волос