Почему братские народы потихоньку перестают быть братскими
О злейшем враге России на постсоветском пространстве
Знаете, чем отличается Украина прошлого майдана от Украины майдана нынешнего? За эти девять лет в ней стало ещё меньше людей, которые хотят в Россию. Даже в Донецке и Луганске. Даже в Харькове и Одессе. Даже в Севастополе и Ялте. Градус пророссийских настроений за последнее десятилетие значительно охладел. Что же случилось? А ничего не случилось. Украинцы просто смотрели все эти годы наше телевидение. Наше родное, официальное, государственное телевидение. Злейший враг России на всём постсоветском пространстве. «Как вы там живёте?!» — этот дежурный вопрос в разговорах с моими украинскими и белорусскими собеседниками где-то в середине «нулевых» стал приобретать новые оттенки. Сначала появилась нотка изумления: так вот, оказывается, как вы там живёте! Потом гримаса сочувствия: бедные, как же вы там живёте.
Наконец, изрядная доля упрека: что ж вы там так живёте!
Братские народы просто смотрят наше телевидение. И потихоньку перестают быть братскими. «Русские сенсации», «С.С.С.Р.», «Центральное телевидение», «Ты не поверишь!», «Дом-2», «Окна», «Блондинка в шоколаде», программа «Максимум», «Ты очевидец!», «Битва экстрасенсов», ещё не остепенившийся «Камеди Клаб», окончательно выживший из ума «Малахов+» — да, да, они тоже всё это видели, у них тоже есть тарелки, из которых пришлось нахлебаться нашей телебаланды «по самое не хочу»!
А вы думали, на границах России работают какие-то очистные сооружения? Зря вы так думали. Весь этот ядовитый селевой поток, которым мы в припадке весёлого цинизма наводнили собственную страну, прошёлся волной по всему русскоязычному миру, нанёс нашим геополитическим интересам колоссальный вред и сэкономил спецслужбам конкурирующих государств миллиарды долларов.
Не будем углубляться в вопрос о том, какой урон мы нанесли такой информационной политикой собственным гражданам. Засвидетельствую лишь, что в сельской местности он сопоставим с хрущёвским укрупнением деревень, а в городской — с нашествием нелегальных мигрантов. Но мы-то ладно. Мы всё-таки не только телевизор смотрим. Мы иногда выходим на улицу, общаемся с людьми и видим существенную разницу между объёмной Россией в реальности и плоской — на экране.
Братские народы более беззащитны от информационного вредительства. Альтернативных источников впечатлений у них нет. Поэтому они смотрят и верят. И в то, что у нас все мужики алкоголики, и в то, что у нас все бабы проститутки, и в то, что всё горит, тонет и гибнет, а по улицам даже иногда бродят медведи. Ну а если даже не верят, то всё равно смотрят. И увиденное формирует их отношение к России помимо воли. Это закон пропаганды.
Древнейшее из человеческих чувств — обоняние. Когда человек что-то видит, слышит и нюхает, всегда побеждает запах. Даже самая красивая, умная и морально устойчивая девушка способна вызвать отвращение на всю жизнь, если она будет в платье, от которого нестерпимо воняет моргом или бомжем. И вытравить это первое впечатление потом будет крайне тяжело, если вообще возможно.
Культура — это тоже запах. Информационное влияние, которое общество распространяет вокруг себя, усваивается на уровне ментального обоняния. И посмердели мы в эти годы на просторах русскоязычного мира изрядно. Даже если Россия сдала в аренду все свои основные телеканалы Госдепу и они вложили бы кучу денег в культурную травлю русскоязычной аудитории, им бы не удалось достичь такого эффекта.
Каждая цивилизация жива до тех пор, пока она рассказывает себе и миру какую-нибудь историю, персонажем которой нестерпимо хочется стать. Какую историю про себя мы рассказывали все эти годы? Мы рассказывали историю о том, что Россия — нищая, бестолковая, до предела деморализованная страна. Выжить в ней можно, лишь применяя методы прикладного цинизма. Тот, кто смотрит дальше послезавтрашнего дня, — либо лох, либо рано или поздно эмигрирует на Запад.
И что должны были усвоить из всей этой истории бедные украинцы? Хотим быть навеки с Россией? Вот уж нет!
На данном историческом этапе они хотят быть навеки с Европой. Потому что там «лес и дол видений полны» — причём тех самых видений, которые мы же им и нарисовали. И, в отличие от прошлого майдана, Украина сегодня разделена не на тех, кто хочет быть с Россией, и тех, кто хочет быть с Европой. С Европой теперь хочет быть большинство. Просто одни готовы ради этого прямо сейчас отморозить собственной экономике уши, а другие предлагают уши пока поберечь.
Да, в последние пару лет чернухи в нашем эфире поубавилось, но осадочек на постсоветском пространстве остался такой, что на его уничтожение понадобятся годы и миллиарды. Причём не на подкуп переменчивых политических элит путём скидок на газ и долгосрочных кредитов, а на грамотную гуманитарную политику, которая стоит на порядок дешевле, но даётся гораздо труднее. Нужно всеми методами транслировать союзным народам собственную позитивную повестку существования. Нужно мобилизовывать с помощью грантов пророссийскую часть украинской интеллигенции, экспертного сообщества и прочих агентов влияния. Нужно дать понять, что жизнь с Россией — это не форма паразитизма, а общее развитие. Что вместе с Россией будет не только сытно, но и интересно. Что именно Россия, а не Европа тот движок, который вытащит Украину из ловушки несостоявшегося государства.
Дело за малым: осталось нам самим поверить во всё это.
Дмитрий Соколов-Митрич
Газета Крестовский Мост, № 1 (44) январь 2014 года
