Храм в Дубровицах. Судьба икон

Дата публикации или обновления 04.11.2021

Храмы Московской области

  • Книга «Вероятное известие о знаменитом храме Московской губернии».
  • К оглавлению: «О Дубровицком храме и не только о нем».
  • Знаменская церковь, село Дубровицы в разделе Храмы Московской области.
  • Поверженные, спасенные, возрождаемые (о судьбе икон Дубровицкого храма)

    Еще в 1964 году иконостас Дубровицкого храма-склада выглядел почти нетронутым. На полу валялись мешки с цементом вперемешку с какими-то трубами и кучами птичьего помета, но иконы, хоть и посеревшие от времени и пыли, взирали на все это с высоты иконостаса...

    Тот год запомнился пожаром, горел институт животноводства, который располагался в здании Голицынского дворца, где и поныне находится. И суетой переселений. Потом началась реставрация. Сперва института-дворца, затем церкви... Ее в 1966 году начали реставрировать под музей, и все иконы с иконостаса сняли. И однажды увидел их, лежащих прямо в строительном мусоре молодой научный сотрудник и художник в душе, Александр Холманов. Душа, конечно же, возмутилась: такую красоту в мусор кинули' Позвал посмотреть на это И.И. Шмыгина, которого весьма уважал и который тогда был Ученым секретарем института. И тот - забил тревогу.

    Вот как рассказывает об этом непосредственный организатор спасения икон: «Однажды, было это в 1969 году, явился ко мне Иван Иванович Шмыгин ученый, бывший фронтовик, друг... Слушай, говорит, пришел к тебе как секретарю парткома института - пошли в церковь! Там иконы прямо в мусоре лежат. Да еще и подмачивает их. Крыша-то в храме протекает. Сердце разрывается. Предки наши молились на них, а мы... Словом, Юра, спасать надо! – вспоминает бывший секретарь парткома, известный в своей области ученый Юрий Дмитриевич Клинский.

    - Пошли мы вдвоем в церковь, - продолжает он свой рассказ, - картина удручающая... Иконостас, еще несколько лет тому назад заполненный иконами, окруженными старинной резьбой с позолотой, зиял пустотой, и какие-то мужички деловито соскребали позолоту с витиеватых завитков его деревянной резьбы. Кто они? Мы спросить не успели: они будто истаяли... То были годы восстановления дворцового корпуса института. Готовили и церковь реставрировать. Под музей... А иконы, по видимому, будущих музейщиков мало интересовали: валялись никому не нужные среди строительного мусора и некоторые уже с непотребными надписями, которыми сплошь были исписаны также и стены храма, куда только могла дотянуться рука вандала». Тогда же Юрий Дмитриевич созвал своих аспирантов и на имевшемся у него казенном «Газике» перевез иконы к себе в лабораторию, в Новый корпус института. «Было их двенадцать больших икон, как сейчас их вижу, - вспоминает ученый. - Поставили их в помещении лаборатории, сухом и теплом. Сверху покрыли фанерой. И стояли они там под видом «нового оборудования» много лет. Когда лабораторию, точней площади под ней, стали уплотнять (было это уже в самом конце семидесятых или даже начале восьмидесятых), иконы пришлось из лаборатории увезти, все 12. Куда увезли? Видимо, во Дворцовый корпус института. Именно там я их потом видел стоящими под лестницей в коридоре, рядом с библиотекой»...

    Иконы простояли в коридоре дворцового корпуса Всесоюзного института животноводства еще почти два десятилетия, ожидая лучшей участи.

    Позднее, уже в перестроечное время, когда заговорили о возрождении храмов, в ВИЖе организовали специальную комиссию по спасению икон.

    Председателем комиссии стала Вера Александровна Крохина, большой ученый и честный добросовестный человек, член бюро парткома института. Было выявлено, что иконы сохранились с большими утратами в живописи, а несколько икон, вовсе исчезли. Когда, на каком этапе произошло это, сейчас трудно понять. Ю.Д. Клинский, который сам пришел в церковь рассказать о том, как все было, четко помнит, что из его лаборатории увозили столько же икон, как и привезли - двенадцать. Куда могли деться? Если кто-нибудь их присвоил, по-русски просто украл, то это еще не так страшно: рано или поздно покаются, возвратят церкви. Ведь уже столько вернули!.. Хуже, если правдой окажется недавно услышанное мной от Н: «обшивка помещения для строителей- реставраторов сделана была из иконных досок»... Неужели?! Такому не хочется верить...

    Тогда же, институт направил иконы в мастерскую «Росреставрации», где были проведены консервационные работы. После этого образа были снова поставлены на прежнее место, в коридор института. Когда храм передали верующим, настоятелю церкви, отцу Сергию предложили забрать иконы из института. Однако батюшка отказался, сославшись на плачевное их состояние и на отсутствие каких-либо условий для их хранения в храме, где в то время влага от пола подступала к самым окнам, и зимой полы белели от инея. Закрытые в фанерный футляр, иконы стояли во дворцовом корпусе института до конца 1999 года.

    Только с приходом Александра Сергеевича Каткова, батюшки-реставратора, иконы переместили на их законное место, в церковь. Было принято решение реставрировать образа. Однако, не сразу: сперва надо было решить проблему более насущную - нормализации влажности самого помещения храма. А пока по реставрации икон вели подготовительные работы. Специалистами Государственного Исторического музея (ГИМ) проведено было тщательное их обследование для выявления фронта работ. И обследование показало, что «утраты составляют от 30 до 70% площади живописи, причем в основном утрачены лики, одежда, орнаменты...» (ГИМ, акт от 26.12.1999 г). А с конца 2001 года началось их возрождение...

    Первые иконы («Борис и Глеб», «Петр и Павел», а также «Рождество») были отреставрированы в мастерской ГИМа. Затем к работе по реставрации образов были привлечены самые высококвалифицированные специалисты-реставраторы и, прежде всего, Евгения Александровна Гра, реставратор древнерусской живописи высшей квалификации Государственной Третьяковской галереи. Первой из наших икон она отреставрировала «Крещение Господне». Было это в 2003 году. «Увидев иконы, я была поражена их огромной художественной ценностью и одновременно ужасающим состоянием, в котором они находились. По опыту знала, что чем сильнее разрушена икона, тем больше в ней изъянов изначальных. А Дубровицкие - были разрушены основательно. Так и оказалось: грунт у икон не меловой, а гипсовый, который сильно впитывает влагу, да и сами доски, на которые грунт был положен, грубоватые... Ну а иконописцы - лучшие мастера того времени. Я знаю, много икон конца семнадцатого века. Дубровицкие - самые лучшие. Они отличаются особой четкостью рисунка, вкусом, тонкостью исполнения. Несомненно, что для Дубровицкого храма писали иконы замечательные мастера...

    Правда, чтобы докопаться до первоначального рисунка приходится снимать иногда несколько слоев краски. Уже к 19-му веку живопись икон была частично утрачена, и поверх авторского рисунка – записана новыми красками, темперными а затем и масляными. Все это пришлось удалять миллиметр за миллиметром. При этом, впечатление такое, что подготовительные работы - щит из досок, левкас - выполняли одни люди и притом на месте, в Дубровицах, а иконную живопись - другие, из Оружейной палаты Кремля... А живопись филигранная! - восхищается Евгения Александровна. - Вы только взгляните как выписаны детали, например рука Апостола-Петра, где он один из пяти Апостолов несет свиток... На руке видна каждая жилочка...» Эту икону, называемую «Апостолы» тоже реставрировала сама Е. А. Гра. А перед этим она возвращала к жизни самую большую икону, стоящую в центре третьего, так называемого Деисисного («деисис» по-гречески значит моление) ряда иконостаса, называемую «Архиерей Великий, прошедый Небеса». В архиерейском одеянии - сам Иисус Христос, справа - Богородица, слева - Иоанн Креститель, а за ними - Архангелы, Михаил и Гавриил... Живопись этой иконы поражает. Смотрела бы и смотрела. И кажется, будто сияние от нее исходит... «Восстанавливать икону было очень трудно. Вместо архиерейского одеяния в самом центре иконы, был голый левкас. И я ходила смотреть иконы с изображением архиерейского облачения того времени в музей Новодевичьего монастыря, - вспоминает Евгения Александровна. - А сияние? Это игра света. Как этого достигли?», - Евгения Гра улыбается, пожимает плечами... Я поняла: тайна мастера. Реставрация этой иконы длилась более года.

    В то время как в Дубровицком храме возрождали эту икону, которая по площади (240x225 см) была самой большой, ученик Евгении Александровны, реставратор высшей квалификации Дмитрий Николаевич Суховерков работал над восстановлением иконы пропавшей, «Неувядаемый Цвет». Воссоздавать ее пришлось по архивным описаниям и фотографиям. По соответствующим размерам были заказаны липовые доски, тщательно обработанные, наложен левкас. Для выполнения живописи использовали только естественные краски, порой, где это требовалось, с включением перемолотых в порошок драгоценных камней и золота. По мере написания иконы было обнаружено сходство Богородицы на иконе «Неувядаемый цвет» с портретом матери Петра, Натальей Кирилловной Нарышкиной». Кстати сказать, лик Спасителя на иконе того же ряда похож на портрет отца Петра I царя Алексея.

    Сама же Евгения Александровна - потомственный реставратор. Ее профессия, точнее, искусство - возвращать иконам их первозданность. « Я рада, что Бог привел меня работать у вас, в Дубровицкой церкви. Когда после многих-многих дней работы, которая непосвященным кажется скучной, кропотливой (она и в самом деле берет много сил), я вижу воссозданные лики далекой эпохи, я чувствую себя счастливой,» -признается Е. А. Гра. Возрождение икон продолжается и вскоре иконостас пополнится еще одной редчайшей иконой: «Богородица на престоле».

    В отличие от всех вышеописанных образов иконостаса которым триста лет, храмовая икона Знамения Пресвятой Богородицы, является списком с иконы Новгородской, которая намного древнее наших Эта икона - главная святыня нашего храма. Но и она не избежала общей участи: тогда, в середине шест десятых, валялась в строительном мусоре. Но в отличие от других крупных икон спасли ее раньше, еще в середине шестидесятых.

    А спас её тогда наш односельчанин Геннадий Валентинович Шмаков, весьма способный аспирант, которому в те годы прочили карьеру ученого.

    О том, как это происходило, во всех подробностях рассказала матушка покойного отца Геннадия, светлой памяти которого посвящена сия книга. Было это, когда церковь Дубровицкую готовили к реставрации под музей. Только-только лесами обнесли основную, нижнюю, часть здания. Еще работы в храме не начинались а уж иконостас был разобран и люди утаскивали себе на потеху, кто что мог: позолоченные головки Ангелов, Херувимов, иконы...

    Тогда-то и решил он спасти главную святыню храма, икону Знамения. По благословению отца Иоанна Фаворского, священника Троицкого собора (с ним верующий Геннадий был давно знаком), Гена вместе с другом своим, Евгением Журбой (живет и работает в Москве) пошел в храм, чтоб забрать икону Бережно завернутую в одеяло притащили ее к Шмаковым домой.

    Там, в маленькой угловой комнате дома № 13 (теперь № 35) она пробыла какое-то время. Потом ее, снова закутанную в одеяла, отвезли на квартиру Фаворского, а тот, через несколько лет переезжая на другую квартиру, передал икону на хранение жившей в Подольске Александре Ивановне Антоновой, главному бухгалтеру издательского отдела Патриархии. Потом и она переселялась... В конце концов икону передали в Троицкий собор... Икона в то время выглядела совсем иначе: то был Лик молоденькой Монахини в темном (почерневшем от времени) одеянии. Потемневшею была и корона-нимб. По всей иконе были мелкие трещины и кое-где облупилась краска. В Троицком соборе икону реставрировали, сделали позолоченную корону осовременили Лик, словом стала Она такою, какой все мы Ее знали до недавнего времени. А находилась икона там до середины девяностых годов. Отдавать ее не спешили, хотя отец Сергий просил. Но на пасху 1994 г. икона дважды упала, и стекло не разбилось. Это посчитали знаком и возвратили Ее Дубровицкому храму. С виду икона эта казалась намного лучше, чем другие. Однако и она находилась в аварийном состоянии: краски еще удерживались, но уже все было вздуто, пузырилось. «Это было видно, если смотреть на икону под определенным углом, - говорит реставратор Е. А. Гра. - Когда я забирала икону к себе в мастерскую, думалось, что времени на ее реставрацию много не потребуется. Оказалось все гораздо сложнее. Чтобы добраться к первоначальному живописному слою надо было снять не только наружные слои живописи, а их не один был, но еще и левкас, то есть слой грунта, под которым еще была живопись... Всего пришлось удалить три слоя живописных, пока добралась до Образа изначального. Божественной красоты, подлинного изящества тот Образ!»

    Икона эта в нашем храме особо почитаема, и свидетельство тому - длинная цепочка с нанизанными I на нее кольцами, перстнями, крестиками и другими украшениями, протянутая во всю ширину ее, под образом Божией Матери. И каждый крестик или перстенек, или другая вещица - это благодарение иконе Знамения, посредством которой Пресвятая Богородица услышала просящего Ее о помощи, и помогла.

    Возможно, в таких случаях, когда никто другой уже помочь не мог. Или утешила.

    Стараниями настоятеля нашего отца Андрея каждый вторник в 5 часов вечера пред иконой Знамения свершается акафист.

    Такова история возрождения икон. А судьба Геннадия Шмакова?

    И слова и действия его дошли до тех, кто решал в то время «быть или не быть»... И Геннадий Валентинович, перспективный ученый, вынужден был «по собственному желанию», осенью 1968 года уйти из института из-за своих взглядов и действий «несовместимых с мировоззрением советского ученого-биолога». С Божией помощью он потом окончил Духовную академию и стал протоиереем, настоятелем храма в Калитниках, именуемого в честь иконы Богородицы «Всех скорбящих Радосте».

    В 1999 году, 6-го июля, отец Геннадий почил и похоронен был под колокольней, рядом со Всехскорбященской церковью. А спасенная им икона Знамение продолжает жить и приносить благодать припадающим к ней.

    Далее: Деяния и планы (годы 2000-2004).
    В начало



    Как вылечить псориаз, витилиго, нейродермит, экзему, остановить выпадение волос