Реабилитация незаконно репрессированных лиц
В октябре 1988 г. на Съезде народных депутатов и в декабре того же года на заседании Политбюро ЦК партии были приняты решения о реабилитации незаконно репрессированных лиц, осужденных по 58 статье УК РСФСР. Тогда же был поднят вопрос о розыске мест массовых захоронений. В соответствии с принятыми постановлениями Центральный аппарат КГБ и региональные управления выделили сотрудников для работы по реабилитации.
В 1989 г. были реабилитированы по стране сотни тысяч невинных жертв репрессий.
Храм во имя Новомучеников и Исповедников Российских в Бутове.
В 1991 г. была создана специальная группа, которую возглавил начальник подразделения Центрального архива МБ РФ подполковник О.Б.Мозохин. Группой Мозохина в фонде № 7 были найдены документы, свидетельствующие о массовых захоронениях в Москве — на территории Яузской больницы, на Ваганьковском и Донском кладбищах. Вместе с тем, в документах фонда имелся большой массив актов о приведении приговоров в исполнение за период 1937 — 1938 гг. — без указания мест захоронений.
В Московском управления МБ РФ была также создана своя внештатная группа по реабилитации. Эта группа состояла сначала из восьми сотрудников, но затем число их увеличилось до сорока человек. Руководителем группы стал полковник госбезопасности Н.В.Грашовень, чье детство, между прочим, прошло в дачном поселке НКВД рядом с полигоном и который, конечно, не мог не слышать о местном захоронении. Но требовались документальные подтверждения, а их не было. Объем работ, связанных с реабилитацией, оказался так велик, что силами одних сотрудников госбезопасности было трудно с ним справиться. Поэтому по решению Коллегии МБ РФ к работе группы были привлечены члены научно-просветительского общества «Мемориал», которые начали работать в архиве МБ РФ.
Бутово как место массовых расстрелов и захоронений не всплывало ни в рассказах, ни в допросах сотрудников НКВД, имевших прямое или косвенное отношение к расстрелам 1930 — 1950-х гг. О Бутове не было сказано ни слова ни во времена так называемой «бериевской реабилитации», ни во времена «хрущевской оттепели», ни позднее.
Первыми о Бутове как месте захоронения заговорили не чекисты, а журналисты. А.А.Мильчаков — сын расстрелянного в сталинские годы Первого секретаря ЦК ВЛКСМ А.И.Мильчакова - опубликовал ряд интересных статей на эту тему в центральных газетах. О Бутовском полигоне как о возможном месте расстрелов и захоронений он узнал по своим журналистским каналам задолго до того, как этим официально занялся Комитет безопасности. Однако все попытки его проникнуть тогда на территорию полигона оказывались тщетными. Не увенчались успехом и поиски в недрах НКВД-МБ РФ документов, подтверждающих расстрелы 1937 -1938 гг.
В конце концов, сотрудникам госбезопасности удалось выйти на одного из бывших работников Административно-хозяйственного отдела Московского УНКВД А.В.Садовского. В период с января по октябрь 1937 г. он исполнял обязанности коменданта АХО НКВД. Члены группы трижды встречались с ним.
Но и тут получить интересующие сведения оказалось достаточно сложно. Первые две встречи проходили в полуконспиративнои обстановке, в присутствии жены бывшего коменданта. Разговоры велись на общие темы. Но, наконец, группа стала получать факты, которые находили подтверждение при розыске некоторых других, знакомых этому человеку лиц. На третью беседу были привезены из архива Московского УМБ «расстрельные» книги, и по подписям исполнителей приговоров бывший и.о. коменданта определенно сказал, что эти расстрелы производились на Бутовском полигоне.
Так впервые было произнесено это слово — Бутово.
Местные жители и два водителя автобазы НКВД № 1 также подтвердили наличие здесь объекта, использовавшегося в 1930 —1950-х гг. для массовых казней и захоронений. Спецобъект в этом районе оказался даже не один, как первоначально предполагали члены группы. Кроме Бутовского полигона, они обнаружили еще и спецобъект «Коммунарка», находившийся на территории бывшей дачи Ягоды, и расположенный километрах в десяти от Бутова.
При Моссовете с 1991 г. существовала Комиссия по делам необоснованно репрессированных. Под ее эгидой была создана общественная группа по увековечению памяти жертв политических репрессий. Руководителем ее стал М.Б.Миндлин, бывший «колымчанин», проведший по 58 ст. в тюрьмах и лагерях более пятнадцати лет, человек необыкновенной энергии и целеустремленности в деле увековечения памяти невинно убиенных. Поначалу вокруг него объединились бывшие репрессированные и дети репрессированных. Но впоследствии в работе над документами, хранящимися в архивах Москвы, приняли участие и совсем молодые люди. В июне 1992 г. К.Ф.Любимова, член группы Миндлина, с несколькими помощниками приступила к составлению картотеки и кратких биографических справок для Книги Памяти «Бутовский полигон». Эта работа составила основу для всей будущей многолетней работы группы. Некоторые материалы о расстрелянных на Бутовском полигоне печатались тогда же в «Российской газете», в газетах «Вечерняя Москва», «Московская правда», «Православная Москва», в журнале «Воля» и сборнике «Сопротивление в ГУЛАГе», изданных обществом «Возвращение».
Впервые для родственников и членов группы ворота Бутовского полигона открылись 7 июня 1993 г. Несколько месяцев понадобилось, чтобы получить разрешение на эту поездку. В ней приняли участие представители руководства органов госбезопасности, московских властей и Комиссии по реабилитации при Президенте РФ. На земле полигона зажглась первая поминальная свеча.
Спустя пять месяцев, 10 октября того же года, по инициативе группы, с помощью благотворителей и заинтересованных лиц, состоялось открытие мемориального камня в южной части Ьутовского полигона. На доске из красного гранита выгравировали надпись: «В этой зоне Бутовского полигона в 1937 — 1953 гг. были тайно расстреляны многие тысячи жертв политических репрессии. ВЕЧНАЯ ИМ ПАМЯТЬ».
После создания картотеки по «расстрельным» книгам началась работа с архивно-следственными делами, которая продолжалась, не прерываясь ни на день, в течение десяти лет.
Далее: Исследования полигона Бутово.
