Очерк военной службы

крымских татар

Дата публикации или обновления 16.05.2021
  • К оглавлению: Русский Крым
  • К оглавлению: Журнал «Московский журнал»
  • К оглавлению раздела: Обзор православной прессы
  • Очерк военной службы крымских татар с 1783 по 1899 год

    Команда лейб-гвардии крымских татар Собственного Его Императорского Величества конвоя с 1864 по 1890 год.
    Команда лейб-гвардии крымских татар Собственного Его Императорского Величества конвоя с 1864 по 1890 год.

    Для каждого служба предков Царю и Отечеству составляет гордость; это чувство не чуждо и татарскому населению Тавриды.

    В ноябре 1899 года исполнится 24-летие служения татар в Крымском дивизионе, основанном в 1874 году с введением общей воинской повинности исключительно для татар Крыма. Но служба татар в русской армии началась гораздо раньше.

    В былое время старики-татары на всех меджлисах и ханушме, в стихах и рассказах вспоминали старину и ее героев, что врезывалось в память молодежи и передавалось из поколения в поколение. Но теперь не то, все изменилось, нет уже тех меджлисов, а ханушма потеряла прежний характер и значение, старина понемногу стала забываться, и деды-герои скоро совсем будут забыты внуками, а их в свое время полезная и славная служба для края и Отечества изгладится из памяти потомства. Для знакомства главным образом татарской молодежи со службой предков и для воскрешения прошлого в памяти стариков, ряды которых, к сожалению, быстро редеют, автор как один из последних в настоящее время старослужилых татар считает обязанностью поделиться своими знаниями и собранными сведениями о службе крымских татар со времени присоединения Крыма к России, то есть с 1783 года. <...> Правда, представляемые сведения слишком кратки и сухо изложены, но это только материал для будущего историка службы татар Крыма.

    По присоединении Крыма к России многие из татарских мурз, стоящих во главе населения, и те, которые своими услугами и усердием обратили на себя внимание русских начальствующих лиц, были награждены по способностям своим на должности в новые учреждения по [Таврической] области по мере их открытия. <...>

    Затем на основании указа, данного президенту военной коллегии князю Потемкину от 1 марта 1784 года <...> о составлении национального войска из новых подданных Таврической области в составе пяти дивизионов на первых порах было сформировано только три дивизиона. По штату положено было в каждом дивизионе по 1-му майору, по 2 ротмистра, 2 поручика, 2 прапорщика, 10 наказных и 195 рядовых с жалованием в год: майору — 300 р., ротмистру — 200 р., поручику — 150 р., прапорщику — 120 р., наказному — 40 р. и рядовому — 35 р. ассигнациями. Все офицеры и большинство наказных были назначены из молодых мурз выдающихся фамилий Крыма; из отчетов о содержании этих дивизионов видно, что 1-м дивизионом командовал ротмистр Мустафа мурза Киятов, 2-м дивизионом — майор Абдулла Величь, 3-м — майор Батыр ага Тамагул Крымтайский.

    В конце 1787 года люди всех трех дивизионов были пересортированы, и из лучших были составлены два дивизиона, а 3-й дивизион был распущен по домам впредь до востребования. Командиром 1-го дивизиона был назначен майор и кавалер [ордена] Св. Владимира 3-го класса Мегметша бей Канта-кузин5 (из молдавских князей), получивший вышеупомянутый орден при взятии Очакова в звании адъютанта князя Потемкина, — редкостная награда для майора.

    По расформировании дивизионов он служил в государственной конской экспедиции и был смотрителем симферопольского конского завода в 1800 году. Майор же Батыр ага <...> с переименованием в надворные советники был назначен советником Таврической палаты уголовного суда.

    До 1790 года эти два дивизиона отправляли службу внутри Крыма, сопровождали почту, представителей властей, охраняли леса, соляные озера, преследовали беглых, разбойников и развозили эстафеты между городами и селами Крыма. Во время же приезда в Крым в мае 1787 года императрицы Екатерины II все три дивизиона участвовали в торжественном шествии Ее Величества по Крыму, вновь обмундированные перед самым приездом <...> в чекмени и шаровары из черного сукна и с новой амуницией. <...> Известно, что в 15 верстах от Бахчисарая встретили императорский кортеж в богатых расшитых национальных костюмах верхами молодые мурзы и беи Крыма, о чем императрица в своем письме к ученому Гримму пишет: «Всю дорогу нас конвоировали татары, а в нескольких верстах от Бахчисарая Мы нашли все, что есть лучшего в Крыму, на коне. Картина была великолепная. Предшествуемые таким образом, в открытой коляске, в которой сидело 8 персон, Мы въехали в г. Бахчисарай в 6 ч. Вечера».

    Крымский дивизион 1894—1899 годов.
    Крымский дивизион 1894—1899 годов.

    Торжественное шествие императрицы Екатерины II по Таврической области неоднократно было уже описано, но наиболее интересные факты, доказывающие энергичную деятельность татар и достойное подражания их единодушие в общем деле, считаю не лишним указать и здесь.

    Так, в конце 1784 года мурзы, собравшись в Бахчисарае для обсуждения вопросов, связанных с предстоящим Высочайшим приездом, и назначения для этого лошадей, решили представить через правителя области Василия Васильевича Каховского князю Потемкину выражения радостных чувств своих и всего татарского населения Тавриды по случаю прибытия Императрицы в Крым. <...> Тут же знатнейшие представители татарского населения Крыма выразили обязательство приготовить 3000 лошадей из городов и деревень для Высочайшего шествия, а также принять участие людьми в исправлении дорог.

    В конце декабря 1786 года князь Потемкин прибыл в Крым. Его встретили в г. Херсоне секунд-майоры Велиша мурза Киятов и Азамат ага, а в г. Перекопе — коллежские советники Темир ага, Мегмет ага, Мегмет-ша Ширинский, Атай мурза Ширинский. Все они вместе с князем проехали по всему пути, предназначенному для Высочайшего шествия. В конце января 1787 года князь Потемкин выехал из Крыма в г. Кременчуг, а 9 марта выехали из г. Карасубазара в Киев выбранные от дворянства депутаты: Темир ага, Абдувели ага (предводитель дворянства Симферопольского уезда), Меметша мурза Аргинский, коллежский асессор Юсуф Ибраимович (переводчик) и дворянский секретарь Гусеин мурза Ширинский — для приветствия Ее Величества с приездом на юг.

    В январе 1787 года были произведены в Крыму первые дворянские выборы, на которые съехалось со всего Крыма до ста мурз, и закрытыми шарами были избраны <...> (далее следует перечисление вновь избранных уездных предводителей дворянства, судей и исправников. — Ред.). Все места депутатов, заседателей как дворянских опек, так и верхних и нижних земских судов, были замещены молодыми мурзами с чинами. Перечень их имен считаю лишним помещать здесь, но позволю себе упомянуть, что до 1840 года большинство выборных мест по Крыму было занято мурзами.

    В 1790 году сформировано было из крымских татар еще 4 дивизиона, и все эти 6 дивизионов под общей командой полковника Мегметша бея князя Кантакузина были отправлены к польской границе с выдачей им от казны амуниции и лошадей. Но, дойдя до Черниговского наместничества, они были остановлены и поступили в корпус генерал-аншефа Кречетникова. Пробыв там более двух лет, в 1792 году были возвращены обратно в Крым, и 4 дивизиона были окончательно расформированы и распущены по домам, а остальные два продолжали службу в Крыму. Службой их начальство оставалось довольно и находило полезной для края. Но все-таки со смертью Екатерины Великой в 1796 году и эти два дивизиона были расформированы.

    С началом войны с французами в конце 1806 года все мусульманское население Крыма во главе со своим муфтием Муртаза Челеби8 <...> и мурзами прошением на Высочайшее Имя <...> заявило о желании выставить нужное число конных полков на всем своем иждивении для защиты Отечества. Император Александр I, милостиво приняв такую просьбу, Высочайше повелел <...> разработать этот проект и сформировать четыре конных полка из крымских татар по образцу казачьих полков. В проекте было предположено о назначении офицеров и командиров Высочайшей властью из русских. Но хорошо знакомый с населением края Таврический губернатор Дмитрий Борисович [Мертваго] в своем мнении указал на неудобство во время войны незнание командиром языка вверенных ему людей и на то недоверие, с которым отнесутся люди к неизвестному лицу, справедливо полагая, что при их жертвовании людьми и лошадьми, уходящим далеко от родины, необходимы свои начальники, тем более что в настоящее время из мурз Крыма есть много воспитанных и достойных офицеров занять эти места. Он возбудил особое ходатайство для пользы дела назначить всех командиров и офицеров непременно из мурз Крыма.

    Такое ходатайство Мертваго отправил в Одессу исполняющему должность Херсонского военного губернатора маркизу де Траверсе с молодым поручиком Мустафа Мурзой, которого, в свою очередь, маркиз де Траверсе с теми же бумагами отправил в С.-Петербург к министру военно-сухопутных сил генерал-адъютанту Феншау. Министр внимательно отнесся к делу, а молодого офицера лично представил Государю. Его Величество, милостиво расспросив его о Крыме, говорил о проектируемых полках и при прощании высказал, что он рассчитывает на их полезную службу отечеству.

    С утвержденным проектом Мустафа Мурза прискакал в Одессу и оттуда в Крым. Мурзы и все население Крыма под наблюдением Д. Б. Мертваго и Херсонского губернатора Дюка де Ришелье усиленно принялись за формирование и снаряжение четырех конных татарских полков по казачьему образцу, так что в мае 1807 года эти полки были совершенно готовы к выступлению; все люди были одеты в черные суконные чекмени и шаровары по казачьему образцу, в татарских шапках, вооружены были частью вполне, то есть имели пики, пистолеты или ружья и сабли, а частью имели только пики и кулюки, да татарские ножи.

    Херсонский генерал-губернатор в своих рапортах к министру военно-сухопутных сил от 12 и 31 августа 1807 года доносил, что, «находясь по июнь месяц в Крыму», он «усиленно был занят, как бы лучше устроить татарское сие войско магометанского закона, обывателями Крыма добровольно представленное». Побуждаемый желаниями татар, «людьми из себя и лошадьми жертвовавших», он находил нужным согласиться и в том, «чтобы и из их имянитейших фамилий назначены были в полки сии офицеры». Полки были наименованы по уездам, из жителей которых они составились. Симферопольским конно-татарским полком командовал майор Кая бей Балатуков", Перекопским — майор Ахмет бей Хункалов, евпаторийским — капитан Абдулла ага Мамайский, Феодосийским — поручик Али мурза Ширинский.

    <...> В средних числах июня все полки двинулись из Крыма, направляя путь свой через Кременчуг к г. Вильно. Для удержания в этих полках устройства во время марша и для лучшего надзора за людьми к каждому татарскому полку придано было по одному лучшего поведения и привыкшего к порядку службы штаб-офицеру.

    В этом виде прошли было татарские полки до Кременчуга, некоторые и за Кременчуг. Но когда известно стало о прекращении военных действий с французами, Ришелье 9 июля приказал остановиться полкам, а 9 августа велел возвратиться в Крым, предполагая, что они «ни к чему уже на бывшем театре сражений употреблены быть не могут». Из документов, имеющихся в архиве Таврического губернского правления, видно, что полки прибыли в Крым и были распущены по домам с подтверждением быть готовыми к выступлению по первому требованию. <...>

    Затем Симферопольский конно-татарский полк выступил из Симферополя 21 мая 1808 года, прибыл по маршруту в г. Вильно 13 сентября и был расположен с казачьей бригадой генерала Иловайского 3-го на прусской границе кордонами в пятиверстовом расстоянии. Штаб-квартирой полка было местечко Юрбург.

    Перекопский полк выступил из г. Перекопа 31 мая 1808 года и прибыл в г. Гродно 22 августа, расположился кордонами в Белостокской области, начиная от селения Каменки до Кринички. Штаб-квартира полка была в м. Гониондзах.

    Крымско-татарский эскадрон. Форма 1850—1864 годов.
    Крымско-татарский эскадрон. Форма 1850—1864 годов.

    Через год — 30 мая 1809 года — выступил из г. Перекопа Евпаторийский конно-татарский полк, а 1 июня — Феодосийский, и оба были направлены в г. Махновку Киевской губернии, куда прибыли 16 июня и были расположены на границе Киевской и Житомирской губерний.

    20 мая 1808 года получены были <...> Высочайшие награды и подарки именитым мурзам Крыма, принимавших участие в составлении татарских полков. <...>

    До открытия военных действий Симферопольский и Перекопский конно-татарские полки находились на прусской границе, в 1812 году <...> принимали живое участие во всех боях и сражениях в корпусе войскового атамана графа Платова, как то: при Мире, Романове, Могилеве, Смоленске, Поречье, Духовщине, Рузе, Можайске, Бородине. При преследовании неприятеля из Москвы крымцы участвовали в ежедневных сражениях — между прочим, при Тарутине, Гжатске, Дорогобуже, у Боровицкого перевоза, по дороге к Вильно, при Юрбурге, при переходах через Неман и в заграничных делах, находясь в корпусе генерала от кавалерии герцога Александра Вюртембергского, в сражениях при Тилъзите, Рогниде, Бранденбурге, в блокаде и взятии крепости Данцига, где в особенности отличились и были полезны наши татарские полки; и командир Симферопольского полка полковник князь Балатуков произведен был за это дело в генерал-майоры (7декабря 1813 г.).

    Евпаторийский же конно-татарский полк в начале 1812 года был выдвинут в Виленскую губернию и поступил во Вторую западную армию. Вначале занимал кордоны пореке Неману и участвовал в сражениях с авангардными войсками при изгнании неприятеля из Брест-Литовска, под г. Кобрином и при отобрании оного, при занятии г. Белостока и разбитии французского генерала Ферьера под местечком Заблудовом, при ретираде из-под г. Пружан, при селении Городечне. В этом сражении при атаке Евпаторийского полка у есаула Садык ага Кунтуганского правая рука по локоть и указательный палец были рассечены саблей, но он после перевязки вернулся в строй и участвовал вместе с полком в последующих сражениях — <...> между прочим, при Люцене и при дер. Кульме, где Кунтуганский был ранен второй раз саблей в голову выше брови с раздроблением кости и в правую ногу выше голени пулей навылет. За отличие в этом деле он был произведен в войсковые старшины и для излечения от ран возвращен в Крым.

    В 1812 году в одной из перестрелок был убит сотник Перекопского полка и кавалер ордена Св. Анны 4-го класса Хасан мурза Уздемников, а в 1813 году в деле близ г. Можайска был убит его брат, войсковой старшина Перекопского полка и кавалер ордена Св. Владимира 4-й степени Батыр мурза Уздемников. В деле у Боровицкого перевоза был ранен в ногу пулей навылет Симферопольского полка есаул Абдуреим челеби (род почтительного обращения. — Ред.) Ильясов 1-й, но он все время оставался в строю и участвовал во всех делах вплоть до блокады крепости Данцига, откуда был отправлен в Крым для привода новобранцев для пополнения убыли Симферопольского и Перекопского полков, с каковыми людьми и прибыл в полк по взятии Данцига. Нужно заметить, что убыль людей в этих полках была пополнена еще в 1811 году приведенными есаулом Мурат мурзой и есаулом Менгли Гиреем Ширинским людьми (в Симферопольский полк — 53, в Перекопский — 121 человек), из чего можно заключить, что убыли нижних чинов в полках было немало. <...>

    С прекращением военных действий и заключением мира с Францией Симферопольский, Перекопский и Евпаторийский конно-татарские полки вернулись с действующей армией через Германию в г. Брест-Литовск и прибыли в Крым 5 октября 1814 года, а дня через два были распущены по домам впредь до востребования. Феодосийский конно-татарский полк в сражениях не участвовал, надо полагать, вследствие плохого вооружения, так как он, кроме пик да татарских ножей, никакого оружия не имел. Он все время оставался в пределах России, занимая кордоны по берегу реки Бута Гродненской губернии, и вернулся в Крым 15 мая 1815 года. Люди были распущены по домам так же, как и люди первых полков, впредь до востребования.

    В 1817 году по Высочайшему повелению <...> все четыре полка были расформированы. Нижние чины обращены в «первобытное состояние», все обер-офицеры повышены в чинах, удостоены Монаршего благоволения и пожизненно оставлены по списку в рядах русской армии с сохранением мундира полка.

    Из всех вышеизложенных фактов видно, что татарские полки Крыма вернулись домой через шесть с половиной лет не в том составе и не в том виде, как вышли из Крыма, но зато в точности исполнив долг присяги и послужив Отечеству с некоторой пользой и славой, о чем свидетельствуют раны, полученные крымцами, и знаки отличия, а также свидетельства их начальства. Многие крымцы остались на полях битв, а многие и естественной смертью заняли места на чужбине. <...> Некоторые же вернулись калеками. Но герои-инвалиды не были оставлены милостью Царя (перечислены назначенные инвалидам пенсии и пособия. — Ред.).

    Из пятидесяти офицеров более половины вернулись кавалерами за военные отличия, а некоторые и с большими наградами. Так, командир Симферопольского конно-татарского полка Кая бей князь Балатуков, ушедший майором, вернулся генерал-майором и кавалером ордена Св. Георгия 4-го класса, Св. Анны 2-го класса и Св. Владимира 3 и 4-го классов; командир Перекопского конно-татарского полка Ахмет бей князь Хункалов — полковником с золотой саблей и орденом Св. Владимира 4-го класса и Св. Анны 2-го класса; командир Евпаторийского конно-татарского полка Мамайский — майором и кавалером ордена Св. Анны 3-го класса. Кроме того, все чины получили по серебряной медали на голубой ленте с надписью: «Не нам, не нам, а имени Твоему».

    Со дня расформирования полков у первого боевого генерала из крымских татар Кая бея Балатукова зародилась мысль, как бы оградить крымцев от могущей пасть на них когда-нибудь рекрутской повинности, для чего и возбудил он ходатайство об утверждении постоянной гвардейской части из татар Крыма, по примеру Донского и Уральского казачьего войска. <...> Долголетняя бытность его в армии, масса товарищей его, как по корпусу, так и по боевым бивакам среди высокопоставленных лиц способствовали ему и дали возможность осуществить этот проект крымско-гвардейского эскадрона, чему также много помог приезд Императора Александра I в Крым в 1825 году, так как Кая бей все время находился в свите и сопровождал Государя по всему Крыму. <...> Но внезапная смерть Александра I вызвала некоторую задержку, и только в 1826 году состоялся Высочайший приказ о формировании лейб-гвардии крымско-татарского эскадрона, в котором по утвержденному штату состояло: 1 полковник, 9 обер-офицеров, 24 унтер-офицера, 4 трубача и 192 рядовых. Эскадрон был разделен на три части: две части находились постоянно на службе в С.-Петербурге, а третья, в составе 3 офицеров, 8 унтер-офицеров и 64 рядовых, находилась в Крыму; через каждые три года льготная часть шла на службу в С.-Петербург. Срок всей службы нижним чинам был 15-летний, из коих 9 — на службе, а 6 — на льготе. <...>

    Сохранились списки первых гвардейцев из крымских татар; все нижние чины были ростом выше 8 вершков; многие, в особенности унтер-офицеры, были кавалерами Отечественной войны. Одет был эскадрон в куртки и шаровары синего сукна — это обыкновенная форма, а парадная — куртка красного сукна с 4 газырями на груди, кругом обшитыми желтым гвардейским басоном, а у офицеров галуном; кивера были старо-мурзацкого образца шапок, также обшитые вдоль и поперек басоном, у офицеров галуном; люди вооружены были пикой, саблей и пистолетом. <...>

    Первая очередь двух третей крымскотатарского гвардейского эскадрона выступила из Симферополя 20 апреля 1827 года под командой героя Отечественной войны подполковника Адиль бея Балатукова и прибыла в Петербург 20 августа. Через два дня эскадрон был представлен на смотр великому князю Михаилу Павловичу, а на четвертый день Императору Николаю I. Его Величество остался очень доволен видом людей и лошадей, и Адиль бей с производством в полковники был утвержден командиром эскадрона. По приходе в Петербург эскадрон поступил в состав лейб-гвардии сводно-казачьего полка и расположен был по обывательским квартирам по Лиговке на Ямской.

    В 1846 году была окончена постройка 3-этажного здания на Обводном канале в ряду казачьих казарм для помещения эскадрона на счет сбора с крымских татар. <...> В верхнем этаже были квартиры для командира эскадрона, для муллы и большая роскошная зала под мечеть. <...> С окончанием постройки этих казарм эскадрон помещался там до расформирования его, то есть до 15 мая 1864 года, когда казармы эти по распоряжению начальства были заняты гвардейской казачьей батареей.

    Через год, 16 марта 1828 года, Высочайшим приказом командир эскадрона полковник князь Балатуков по болезни отчислен и возвращен в Крым, а на его место назначен командиром полковник Ахмет бей князь Хункалов. В то же время с открытием войны с Турцией эскадрон под командой ротмистра Биярсланова в составе лейб-гвардии сводно-казачьего полка выступил из Санкт-Петербурга к границе Турции, перешел Дунай и в конвое гвардейского штаба через крепость Исакчи прошел берегом Черного моря к крепости Кюстенджи-Мангалия, далее к крепости Варна, участвовал при осаде и взятии ее, заслужил серебряные трубы, а несколько нижних чинов получили знаки отличия военного ордена. С окончанием войны 7 октября 1829 года эскадрон вместе с гвардейским корпусом вернулся в Санкт-Петербург под командой командира эскадрона полковника князя Хункалова, принявшего эскадрон за Дунаем в 1828 году.

    Затем крымско-татарский гвардейский эскадрон продолжал свою мирную службу в Санкт-Петербурге, отправляя все обязанности наравне с гвардейскими частями Донского, Черноморского и Уральского казачьих войск, не отставая от них ни в чем, до 1864 года.

    С началом Восточной войны в 1853 году с Англией, Францией и Турцией эскадрон, находившийся в Петербурге под командой полковника Батыр челеби Муфтийзаде, был выдвинут в крепость Кронштадт и все время был занят охраной берегов Балтийского моря. Льготная же часть эскадрона под командой ротмистра Омер бея Балатукова находилась в Севастополе, принимала участие в защите его и участвовала в действиях на Черной речке в отряде генерал-лейтенанта Рыжова, а 25 сентября 1854 года разъезд этого полуэскадрона снял на Мекензиевой горе пикет английских гвардейских драгун, захватив в плен одного офицера и пять нижних чинов18, за что <...> получили знаки отличия военного ордена унтер-офицер Сеитша Балов и рядовые Селим Абульхаиров и Молладжан Аметов. <...>

    Ввиду значительного выселения татар из Крыма в 1860—1861 годах и тяжести содержания и комплектования эскадрона , из остающегося небольшого числа татар Высочайшей милостью повелено было с 1 мая 1864 года лейб-гвардии крымско-татарский эскадрон из состава гвардейского корпуса исключить, выбрав из него 3-х офицеров и 21 нижний чин <...> с именованием:

    «Команда лейб-гвардии крымских татар Собственного Его Величества конвоя». Эта команда была разделена на три смены: одна служила в Петербурге в составе лейб-гвардии Кавказского казачьего эскадрона вместе с кубанцами и терцами, а две смены <...> находились на льготе в Крыму, по очереди сменяясь через каждые три года. <...> Форма одежды команды была почти такая же, что и в бывшем лейб-гвардии крымско-татарском эскадроне, только мундиры были длиннее, рукава шире и на груди по пять газырей, вместо киверов — татарские шапки из черной смушки; вооружение составляли: кавказское ружье, шашка, кинжал и пистолет.

    Во время последней войны с Турцией в 1877—1878 гг. две льготные команды лейб-гвардии крымских татар Собственного Его Величества конвоя вместе с льготными эскадронами находились в действующей армии за Дунаем, при главной квартире <...> Императора Александра II, участвовали при взятии Горного Дубняка, Ловеча и Плевны. Из 14 человек нижних чинов пять удостоились получить знаки отличия военного ордена, а поручик Бектемир мурза Абдурраманчиков и корнет Али бей Балатуков были произведены в следующие чины, награждены орденом Св. Анны 4-й степени, <...> а также удостоились Высочайшего подарка из рук Его Величества — именной шашки кавказского образца в серебряной оправе. <...>

    В 1890 году 16 мая команда лейб-гвардии крымских татар, состоявшая при Кавказском казачьем эскадроне Собственного Его Величества конвоя, исключена, и безупречная 64-летняя служба крымцев в гвардии окончилась.

    С введением всеобщей воинской повинности в 1874 году крымские татары удостоились милостивого внимания <...> Императора Александра II и были отличены по отбытию воинской повинности тем, что новобранцы их получили возможность поступать во вновь сформированный исключительно для них эскадрон, для которого были изменены некоторые положения и правила строевого образования и порядка внутренней службы применительно к национальным особенностям и характеру крымских татар. Крымский эскадрон был расположен под Бахчисараем, где для него были приспособлены старые казармы инженерного ведомства. По штату эскадрон состоял из 2 офицеров, 10 обер-офицеров, 38 унтер-офицеров, 6 трубачей и 175 рядовых (из татар-новобранцев). Все унтер-офицеры и трубачи до 1895 года были исключительно из русских, кадровые, назначаемые из разных кавалерийских полков.

    Утвержденная форма эскадрона: короткий мундир покроя бешмета черного сукна и шаровары синего сукна, воротник и борт мундира обшиты красным басоном, у офицеров — галуном; черная смушковая татарская шапка с красной суконной выпушкой. Вооружены эскадронцы казачьей шашкой и винтовкой драгунского образца с таковым же конским прибором. Лошади были приведены с Кавказа кабардинской породы, лучших заводов и все вороной масти. <...>

    Первый командир эскадрона Владимир Алексеевич Полторацкий был человек высокообразованный, развитой и в высшей степени гуманный, чрезвычайно гостеприимный и большой хлебосол. Душой это был истый кавалерист.

    Он с особенной любовью принялся за формирование эскадрона, подобрав из разных кавалерийских полков достойнейших офицеров, и все они усиленно занялись обучением крымцев. В числе офицеров были два крымца: поручик Темир мурза Нагаев, произведенный из юнкеров, и корнет Осман Белялов — из унтер-офицеров бывшего лейб-гвардии крымско-татарского эскадрона. Через 3—4 месяца новобранцы были неузнаваемы, и видевшие их на императорском смотру <...> были поражены выправкой, стройностью и выполнением всех заездов на полном ходу, молодецкой джигитовкой и в особенности ответами людей, взятых четыре месяца тому назад от сохи и в большинстве совершенно незнакомых с русским языком. Во время церемониального марша играл оркестр трубачей, состоявший наполовину из татар.

    В 1875 году из новых новобранцев был сформирован [еще один] эскадрон, расположенный в Симферополе. Дивизионером (из двух эскадронов образовался дивизион. — Ред.) был Владимир Алексеевич, <...> 1-м эскадроном командовал ротмистр Амилохваров, 2-м — ротмистр Рихтер. <...> Во время последней войны с Турцией 1877—1878 гг. дивизион находился в Севастополе, занимая аванпосты и делая разъезды по берегу Черного моря.

    Из поступившего в последующие годы сверхштатного числа новобранцев образовалась пешая команда, которая впоследствии достигла штата эскадрона, каковым командовал ротмистр Темир мурза Нагаев с 1879 до 1882 года; в этом же году пеший эскадрон переименован в крымскую стрелковую роту, в которой состояло 4 обер-офицера, 26 унтер-офицеров, 22 ефрейтора, 195 рядовых и 2 горниста. Этой ротой до 1892 года командовал капитан Мирец, а затем последний год капитан Тимофеев. По стрельбе крымские татары скоро оказались лучшими стрелками во всем округе; они на всех смотрах всегда выбивали выше отличного. Генерал Нотбек, инспектор стрелковой части, расхваливая их, сравнивал с Альпийскими стрелками, и мнение, высказанное еще в 1873 году военным министром графом Милютиным, что «из татар Крыма будут лучшие стрелки», вполне оправдалось.

    С 1 января 1893 года крымская стрелковая рота была уничтожена, и из принимаемых новобранцев из татар Крыма ежегодно от 500 до 550 человек, за выделением на пополнение крымского дивизиона 90 человек, остальные распределялись по полкам 14-й и 34-й пехотных и 7-й и 8-й кавалерийских дивизий.

    С 1895 года начали производить из татар в унтер-офицеры. <...> В настоящее время в дивизионе по штату состоит: 1 штаб-офицер, 17 обер-офицеров (в числе их один из мурз Крыма), 60 унтер-офицеров (из них 23 из татар Крыма), 55 нестроевых (в большинстве из евреев) и оркестр музыкантов в 30 человек, наполовину из татар. <...> При дивизионе имеется мулла. <...>

    Штаб-офицер крымско-татарского эскадрона. Первая форма 1826 года.
    Штаб-офицер крымско-татарского эскадрона. Первая форма 1826 года.

    6 мая 1897 года Всемилостивейше пожалован Крымскому дивизиону штандарт. Узнав об этом, все мусульманское население Крыма было несказанно обрадовано такой милостью и новым вниманием ныне благополучного императора Николая II.

    Во время приезда 10 октября 1894 года в Россию <...> Императрицы Александры Федоровны, тогда еще Высоконареченной невесты Государя Императора герцогини Гессенской, из всей русской кавалерии на долю Крымского дивизиона выпала первая честь встретить Ее Величество в г. Симферополе у станции железной дороги. <...>

    С 1886 года во время Высочайших приездов в Крым один эскадрон поочередно командируется в Ливадию для почетной службы в охране. <...>

    Для полного выполнения своей задачи я должен указать, что в настоящее время многие из татар Крыма служат нижними чинами в пехотных и кавалерийских полках, расположенных на юге России, из мурз же подпоручики Иса Тайганский и Осман Османов — в 51-м Литовском полку, Ильяс Даирский — в Крымском пехотном полку. <...>


    Измаил мурза Муфтийзаде, российский общественный и политический деятель (1841-?)

    Источник материала: журнал «Московский журнал», № 5 (281), май 2014 г.

    Далее: «Здесь купель нашего крещения...». Православие в Крыму.
    В начало



    Как вылечить псориаз, витилиго, нейродермит, экзему, остановить выпадение волос