Сумароков Александр Петрович
А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Я
Писатель Сумароков Александр Петрович родился 14(25).XI.1717 г. в старинной дворянской семье, умер 1(12).X.1777 г. в Москве.
Его отец, Петр Панкратьевич, был военным петровского времени и дослужился до чина полковника. В 1737 Петр Панкратьевич перешел на гражданскую службу с рангом статского советника, в 1760 получил чин тайного советника, а при отставке в 1762 — действительного тайного советника.
Александр Петрович получил хорошее домашнее образование под руководством отца («должен я за первые основания в русском языке отцу моему») и иностранных гувернеров, среди которых называется имя И. А. Зейкана, обучавшего в это же время будущего Петра II.
30 мая 1732 Сумароков был принят в только что учрежденный Сухопутный шляхетский кадетский корпус («рыцарскую академию», как его еще тогда называли) — первое светское учебное заведение повышенного типа, готовившее своих питомцев к «должностям офицеров и чиновников». Преподавание в корпусе носило довольно поверхностный характер: кадетов обучали, прежде всего, хорошим манерам, танцам и фехтованию, но интерес к поэзии и театру, широко распространившийся среди воспитанников «рыцарской академии», оказался полезным для будущего поэта. Кадеты участвовали в придворных празднествах (выступали в балетных дивертисментах, драматических спектаклях), подносили императрице поздравительные оды своего сочинения (вначале без имени авторов — от всей «Шляхетской академии наук юношества», а затем к ним стали добавляться стихи за подписью Михаила Собакина).
В 1740 состоялся первый литературный опыт в печати, известны две поздравительные оды Анне Иоанновне «в первый день нового года 1740, от кадетского корпуса сочиненные чрез Александра Сумарокова.
В апреле 1740 Александр Петрович был выпущен из Шляхетского корпуса и назначен на должность адъютанта к вице-канцлеру гр. М. Г. Головкину, а вскоре после ареста последнего стал адъютантом гр. А. Г. Разумовского — фаворита новой императрицы Елизаветы Петровны. Должность генерал-адъютанта майорского ранга открыло ему доступ во дворец.
В 1756 уже в чине бригадира, был назначен директором только что открывшегося постоянного Российского театра. На плечи Сумарокова легли почти все заботы о театре: он был режиссером и преподавателем актерского мастерства, подбирал репертуар, занимался хозяйственными вопросами, составлял даже афиши и газетные объявления. В течение пяти лет неустанно трудился он в театре, но в результате ряда осложнений и неоднократных столкновений с К. Сиверсом, ведавшим придворной конторой, в подчинении, у которого оказался театр с 1759, вынужден был уйти в отставку в 1761.
С 1761 писатель больше нигде не служил, всецело отдав себя литературной деятельности.
В 1769 переехал в Москву, где, за редкими выездами в Петербург, прожил до конца своих дней.
Общественно-политические взгляды Александра Петровича носили явно выраженный дворянский характер: он был сторонником монархии и сохранения крепостного права в России. Но требования, которые он предъявлял и к монархам, и к дворянам, были очень высокими. Монарх должен быть просвещенным, для него превыше всего «благо» его подданных, он неукоснительно должен соблюдать законы и не поддаваться своим страстям; дворянство тоже должно оправдывать свои привилегии ревностным служением обществу («не в титле — в действии быть должно дворянином»), образованностью («а если не ясней ум барский мужикова, так я различая не вижу никакого»), гуманным отношением к крепостным («Ах! Должно ли людьми скотине обладать? Не жалко ль? Может бык людей быку продать?»). Но, так как со временем царствующая императрица и окружающее писателя дворянство все меньше соответствовали созданному Сумароковым идеалу, его творчество приняло более резкую сатирико-обличительную направленность. Будучи по своим философско-эстетическим взглядам в основном рационалистом, он был не чужд и сенсуализму.
Категорически заявив, что «ум завсегда гнушается мечты», Сумароков в то же время мог сказать:
«Трудится тот вотще,
Кто разумом своим лишь разум заражает:
Не стихотворец тог еще,
Кто только мысль изображает,
Холодную имея кровь;
Но стихотворец тот, кто сердце заражает
И чувство изображает,
Горячую имея кровь» («Недостаток изображения»).
Как и большинство поэтов XVIII в., Александр Петрович начал свой творческий путь с любовной лирики.
Любовные стихотворения (песни, эклоги, идиллии, элегии), которые он писал в течение всей своей литературной деятельности, были еще достаточно условны, но в лучших из них поэту удалось выразить искренние душевные переживания, непосредственность чувств
«О существа состав без образа смешенный»,
«Тщетно я скрываю сердца скорби люты»,
«Не плачь гак много, дорогая» и другие.
В некоторых своих песнях использовал элементы народной поэтики
«В роще девки гуляли»,
«О, ты крепкой, крепкой Бендерград»,
«Где ни гуляю, где ни хожу» и других.
Любовные произведения писателя завоевали большую популярность среди светского общества, вызвав немало подражателей, проникли они и в демократическую среду (в рукописные песенники). Разнообразные со стороны строфики, богатые в ритмическом отношении, простые по форме, песни его выгодно отличались от предшествующей любовной лирики и сыграли положительную роль в развитии русской поэзии. Наибольшую славу среди своих современников Сумароков завоевал как драматург, и в первую очередь как автор трагедий. Им было написано девять трагедий:
«Хорев» (1747),
«Гамлет» (1748),
«Синав и Трувор» (1750),
«Аристона» (1750),
«Семира» (1751),
«Демиза» (1758, позже переделанная в «Ярополка и Демизу»),
«Вышеслав» (1768),
«Димитрий Самозванец» (1771),
«Мстислав» (1774).
Трагедии Сумарокова выдержаны в строгих правилах поэтики классицизма, которые для русской литературы были сформулированы им же самим в «епистоле» о стихотворстве (в брошюре «Две епистолы». В первой предлагается о русском языке, а во второй — о стихотворстве», Спб., 1748).
В трагедиях писателя соблюдены единства действия, места и времени; резко проведено разделение персонажей на положительных и отрицательных; характеры статичны, и каждый из них являлся носителем какой-либо одной «страсти»; стройная пятиактная композиция и небольшое число действующих лиц помогали сюжету развиваться экономно и в направлении раскрытия основной идеи. Стремлению автора донести свои мысли до зрителя служил относительно простой и ясный язык; «александрийский» стих (шестистопный ямб с парной рифмовкой), которым написаны все трагедии, порой приобретал афористическое звучание.
В трагедиях выводились лица из аристократической среды; сюжеты для большинства из них драматург брал из отечественной истории. Хотя историзм трагедий писателя был весьма условен и ограничивался в основном использованием исторических имен, все же историко-национальная тематика явилась отличительной чертой русского классицизма: западноевропейская классицистическая трагедия строилась преимущественно на материале античной истории. Основной конфликт в трагедиях Сумарокова А.П. обычно заключался в борьбе «разума» со «страстью», общественного долга с личными чувствами, и побеждало в этой борьбе общественное начало.
Подобная коллизия и ее разрешение были призваны воспитывать гражданские чувства у дворянского зрителя, внушить ему мысль о том, что государственные интересы должны быть превыше всего. К тому же общественное звучание сумароковских трагедий усугублялось еще тем, что они все больше стали получать политическую направленность, в них все резче подвергались обличению тиранствующие самодержцы («Вельможа ли, иль вождь, победоносец, царь Без добродетели презрительная тварь»), а в «Димитрии Самозванце» драматург потребовал свергнуть с престола царя-тирана: он «Москвы, России враг и подданных мучитель». При этом характерно, что низвергнуть властителя-злодея должен был «народ», впервые появившийся здесь на русской сцене.
Перенеся действие трагедии в сравнительно недалекое прошлое Русского государства, автор наполнил «Димитрия Самозванца» жгучими вопросами его современности — о характере политической власти в стране.
Конечно, Сумароков не мог открыто объявить правление Екатерины II деспотическим, но многими злободневными и достаточно прозрачными намеками вполне определенно выразил свое отрицательное отношение к екатерининскому режиму. Однако ярко выраженная тираноборческая направленность этой трагедии не должна восприниматься как осуждение С. самого монархического принципа правления: даже в самых патетических местах «Димитрия Самозванца» речь шла о замене царя-тирана «добродетельным» монархом.
Но объективное воздействие трагедии могло оказаться значительно шире субъективного, классово-ограниченного замысла драматурга. Поэтому нет ничего удивительного в той интерпретации, которая была дана ее переводу на французский язык, изданному в Париже в 1800 («сюжет ее, почти революционный, очевидно, находится в прямом противоречии с нравами и политической системой этой страны...»). «Димитрий Самозванец» положил начало русской политической трагедии.
К заслугам Сумарокова - трагедиографа следует отнести также создание им целой галереи разнообразных, привлекательных женских образов. Нежные и кроткие, мужественные и во левые, они отличались высокими нравственными принципами.
Кроме трагедий, Александром Петровичем в разное время было написано 12 комедий, драма «Пустынник» (1757), оперы «Цефал и Прокрис» (1755) и «Альцеста» (1758).
Его комедии пользовались меньшим успехом, чем трагедии, так как затрагивали менее существенные стороны общественной жизни и служили добавлением к основной части спектакля. Все же в процессе становления русской национальной драматургии его комедии заняли определенное место. Как и трагедия, комедия, по Сумарокова, преследовала воспитательные цели, сатирически осмеивала личные и общественные недостатки.
Ее персонажами чаще всего были лица, взятые из окружающей среды («подлинники»). Отсюда памфлетный характер большинства сумароковских комедий:
«Тресотиниус»,
«Третейный суд»,
«Ссора у мужа с женой»
«Опекун»,
«Лихоимец» и другие. На связь своих комедий с живой действительностью указывал сам драматург: «Мне прозаические комедии сочиняти... видя ежедневные в невежах глупости и заблуждения, очень легко». В комедийном творчестве Сумароков осмеивались невежественные дворяне, галломанствующие щеголи и щеголихи, взяточники-чиновники, скупцы, сутяжники, педанты- «латынщики». Это уже был мир обыденного, рядового человека, резко отличный от мира героев трагедии.
К числу лучших достижений в творческом наследии Сумарокова А.П. следует отнести и его басни («притчи»). Он создал 378 басен, большинство из которых было издано при его жизни (2 части «притч» напечатаны в 1762, 3 часть — в 1769). Наполненные злободневным сатирическим содержанием, написанные простым (с включением «низких» слов), живым языком, близким к разговорному, басни Сумарокова заслужили высокую оценку его современников: «Притчи его почитаются сокровищем российского Парнасса; и в сем роде стихотворения далеко превосходит он Федра и де ла Фонтена, славнейших в сем роде» (Н. И. Новиков). Притчи Сумарокова во многом облегчили путь Крылова-баснописца.
Из других его произведений следует отметить сатиру «О благородстве» и «Хор ко превратному свету».
В первой из них автор обличал дворян, заслуги которых только в их происхождении, и требовал от них «пользы обществу», высказав себя сторонником «естественного» равенства людей.
«Хор ко превратному свету» — пожалуй, самое резкое сатирическое произведение Сумарокова. В нем писатель осудил многие стороны социальной действительности.
Писатель-просветитель, поэт-сатирик, всю жизнь боровшийся с общественным злом и людской несправедливостью, пользовавшийся заслуженным уважением и Н. И. Новикова, и А. Н. Радищева, Сумароков в истории русской литературы XVIII в. занимает видное место. Позже многие русские писатели отказывали писателю в литературном таланте, но все же прав был В. Г. Белинский, заявивший, что «Сумароков имел у своих современников огромный успех, а без дарования, воля ваша, нельзя иметь никакого успеха ни в какое время».
Личная жизнь писателя сложилась неудачно.
С первой женой Иоганной Христиановной (камер-юнгферой тогда еще великой княгини Екатерины Алексеевны) он разошелся, последующий брак с крепостной девушкой Верой Прохоровной привел к скандалу и окончательному разрыву с дворянской родней. Незадолго до своей смерти писатель женился третий раз и тоже на крепостной девице Екатерине Гавриловне.
Последние годы жизни Александр Петрович провел в нищете, дом и все его имущество были проданы в погашение долгов.
