Протоиерей С.А. Луканин

Дата публикации или обновления 01.02.2021
  • К оглавлению: книга «Белогорская обитель».
  • Книга «Белогорская обитель».

    Протоиерей Стефан Александрович Луканин

    Протоиерей Стефан Александрович Луканин родился в семье причетника. В 1862 году он закончил Пермскую Духовную семинарию и в том же году был рукоположен иереем в церкви Бикбардинского завода. Четырнадцать лет он был настоятелем этой церкви. Проповеди его славились на всю округу. Бикбардинского златоуста приходили слушать не только православные, не только единоверцы, но и местные старообрядцы, хотя им это было строго запрещено своими наставниками. Заметив его миссионерский талант, епископ Пермский и Соликамский Владимир назначил отца Стефана настоятелем Благовещенского собора в городе Кунгуре. А надо заметить, что в то время кунгурская православная община была одной из авторитетных в Пермской епархии.

    Заурядный наставник на этом посту долго там бы не удержался. Протоиерей Стефан был не только талантливым проповедником православия, но и членом Кунгурского и Осинского училищных советов, весьма заметной фигурой в интеллигентных кругах сначала уезда, а потом и всей Пермской губернии. В течение 25 лет он занимал должность уездного и епархиального миссионера.

    Миссионерская практика давно уже навела отца Стефана на мысль, что для привлечения старообрядцев в лоно святой Православной Церкви следовало бы где-нибудь в центре раскола устроить такой храм или монастырь, в котором бы совершались богослужения с точным уставным чином Православной Греко-российской Церкви. Для этой цели лучшего места, чем Белая гора, трудно было найти.

    Вот как описывал отец Стефан свои впечатления от первого посещения Белой горы в 1890 году: «Так как это было 8-го июня, когда ночей нет, то мы и отправились к Белой горе в 10 часов вечера. Дороги почти не существовало, и в переходах через болота, ручьи и трясины мы провели более 3-х часов, так что прибыли к вершине горы около 2-х часов утра... Дивная местность и очаровательный вид с нея на все четыре стороны света до того поразили меня, что привели в какое-то особенное вдохновение, и я, будучи точно вне себя, только упрашивал товарищей: «Принесите топор, срубим дерево, сделаем крест и поставим его на сие место, ибо место это непростое и его нужно посвятить достойной и высокой цели...»

    И, действительно, наскоро сделали из жердей простой крест и поставили его. Этот временный крест простоял менее года. А потом...

    Потом произошло потрясшее народ России событие. 29 апреля 1891 года во время путешествия по Японии на Наследника Всероссийского престола Цесаревича Николая Александровича (впоследствии Государя Императора Николая II) было совершено покушение. Неожиданно на одной из улиц города Оцу на него набросился с мечом японец. Цесаревич успел уклониться, и клинок только скользнул по лбу. Нападавший снова замахнулся, но сопровождавший в поездке Наследника греческий принц Георг своевременно парировал удар своей тростью. Мотивы покушения так и остались невыясненными. Никаких объяснений японская сторона России не дала, и Александр III телеграфировал сыну о немедленном возвращении домой.

    Вот в честь этого чудесного спасения по инициативе того же отца Стефана и по благословению Преосвященнейшего Владимира, епископа Пермского и Соликамского, при участии православного и единоверческого духовенств Юго-Кнауфского и Бымовского заводов, сел Мазунино и Югов-ского, при крестном ходе из этих приходов 16 июня 1891 года, в Неделю Всех Святых, был освящен сооруженный на Белой горе деревянный величественный восьмиконечный крест высотой в 5 саженей (10 метров 65 сантиметров), названный впоследствии в народе «Царским». Позже по этой же причине дадут название и монастырю (Свято-Николаевский), и главному храму (Крестовоздвиженский).

    Одну десятину земли под устройство креста пожертвовал крестьянин Бымовской волости Павел Федорович Гладышев. Восьмиконечный крест был сооружен из трех мачтовых сосен, скреплен железными винтами и стянут обручами. Поверхности вертикального стержня и поперечин были покрыты кровельным железом и покрашены в черный цвет. Остальные три стороны были покрашены белой краской. Позади креста выстроили крылечко с двумя боковыми лестницами, чтобы богомольцы могли под ним спрятаться от дождя.

    Этот «Царский крест» простоял 10 лет. Но 23 апреля 1901 года во время сильной бури его снесло. Новый, не менее величественный металлический крест был изготовлен на средства купца Павла Степановича Жирнова, впоследствии ставшего ктитором (начальником строительства) монастыря. Эскиз креста изготовил в то время знаменитый художник-иконописец А.Н. Зеленин, который потом, после посещения Белогорского монастыря в 1907 году, исполнил росписи Святых для его интерьера. Этот третий по счету крест был освящен 14 сентября 1901 года.

    Но вернемся в день 16 июня 1891 года, ибо этот день в истории Белогорского монастыря оказался весьма знаменателен. В этот день все тот же главный миссионер Пермской епархии отец Стефан по распоряжению Преосвященнейшего Владимира, епископа Пермского и Соликамского, отслужив соборную литургию в Юго-Кнауфском заводе, отправился с крестным ходом за 12 верст к Белой горе. И что интересно, наряду с православными и единоверцами в крестном ходе участвовало множество старообрядцев.

    Вот как описывают дальнейшее очевидцы: «Для постановки креста было избрано на горе самое высокое место, темя которого напоминает форму церковного амвона... Вид от креста на все четыре стороны до того величествен, что трудно описать получаемое от него впечатление. Горизонт открывается необъятный: на восток невооруженным глазом видна даль на полтораста верст, на юг - не менее 80 верст, на север - видны горы закамские, до которых не ближе 130 верст.

    Богослужение свершалось совместно с единоверцами при соблюдении всех особенностей их служения. Единодушная молитва была почти для всех желательна и отрадна, в особенности, когда после служения на Белой горе у «Царского креста» молебна о «бездождии» в ту же ночь пошел тихий и теплый дождь до вечера следующего дня, то есть до 17-го числа.

    Народ, испуганный неурожаем, до того обрадовался внезапному благодеянию Божию, что на 18-е число упросил миссионера отца Стефана отслужить благодарственный Господу Богу молебен на площади Юго-Кнауфского завода, с тем же собранием священнослужителей... Последовавший на 18 число новый благодатный дождь окончательно всех убедил в силе и богоугодности совместного служения православных и единоверцев...»

    Соорудив и освятив «Царский крест», духовенство и все присутствующие приняли всеобщее обещание ежегодно в Неделю Всех Святых совершать на Белую гору торжественный крестный ход от всех близлежащих приходов. Эта традиция свято соблюдалась вплоть до закрытия монастыря, привлекая в лоно Православной Церкви многих старообрядцев, селения которых далеко виднелись с вершины Белой горы. Кстати, назвали гору Белой, потому что выпавший первый снег на ней уже не таял, как у подножия. И среди бесконечного осеннего разноцветья лесов и лугов гора выделялась своей ослепительной белизной.

    Не менее знаменателен был крестный ход в Неделю Всех Святых и на следующий год. Слово летописцам: «31 -го мая 1892 года на Белую гору принесен был в последнее благословение пожертвованный Преосвященнейшим Владимиром образ святителя и чудотворца Николая Березовского, полученный им самим, в бытность в селе Березовском Уфимской епархии, в дар и на память посещения храма.

    Чтимую икону святителя Николая до самого места служения несли попеременно два священника. Во время шествия крестного хода клиры православный и единоверческий попеременно пели догматики и ирмосы, первый по нотному обиходу, а последний по крюкам». Сопровождало крестный ход и множество старообрядцев.

    «Все торжество, - пишет по этому поводу Преосвященнейшему Владимиру отец Стефан, - Господь прославил опять и ныне особым знамением, послав «милость Божию», - по окончанию молебна послал такой проливной дождь, какой был на Кармиле в Самарии, и промочил всех до ниточки... Сим вторым знамением «милости Божией» и заступлением и молитвами Святителя Николая, пред образом которого совершилось у «Царского креста» молебствие, заградились у всех раскольников уста, и раскол вскоре растает здесь, как снег перед солнцем».

    А на следующий день, «желая еще больше насладиться величием честного креста и красотой природы Белой горы», православные, единоверцы и старообрядцы разделились на две группы, и началось прямо под открытым небом пение церковных песен и тропарей, которое оглашало окрестности до шести часов утра.

    «Чудная ночь проведена была в самом оживленном духовном веселии и единодушии! - восклицает летописец. - Около креста любители освещения то и дело разжигали костры, переменяя их положение и любуясь величием креста, отражавшего на новой светлой жести яркое пламя. О, какое чувство умиления и братского единодушия вселяло это спасительное знамя Христово в сердца его окружавших!»

    После этой ночи у отца Стефана и у всех православных, участвовавших в торжестве, окончательно укрепилась мысль об устройстве именно здесь, на Белой горе, просветительно-миссионерского монастыря. О скорейшем воплощении этой идеи в жизнь написал в своем завещании и Преосвященнейший Владимир, епископ Пермский и Соликамский. Преосвященный Петр, заняв Пермскую епископскую кафедру, в свою очередь «принял близко к сердцу» мысль о постройке монастыря в центре раскола, встретив в этом деле полное сочувствие и деятельное участие со стороны представителей светской власти. В частности, глава Пермской губернии Петр Григорьевич Погодин, который придавал большое значение вопросу содействия гражданской власти усилиям духовенства в деле распространения православия в Пермской губернии, приказал исправить дороги, устроить мосты, расчистить лес, после чего маленький ручеек паломников к «Царскому кресту» на Белой горе превратился в широкую реку.

    Завещание Преосвященнейшего Владимира исполнилось много раньше, чем думал Владыка. Уже 18 июня 1893 года на Белой горе Преосвященный Петр, епископ Пермский и Соликамский, торжественно освятил место для закладки храма в память чудесного спасения Наследника Всероссийского Престола Цесаревича Великого Князя Николая Александровича.

    О поездке Владыки Петра в Белогорье знали за неделю. В то время там давно уже стояла сильная засуха. По полям летали тучи саранчи, и неурожай, казалось, был неизбежен. У многих староверов появилась мысль в очередной раз испытать силу молитв православного архиерея. Среди них был и крестьянин Юго-Кнауфской волости Василий Ефимович Коноплев, речь о котором пойдет особо.

    Старообрядцы решили так: «Если по молитве Преосвященного Петра на молебне на Белой горе Бог даст благодатный для плодородия дождь, то мы оставим раскол и обратимся в Православную Церковь». Но накануне, 17 июня, не было никакой надежды на изменение погоды. Было ясно и жарко, да к тому же наступило полнолуние - несомненный признак ведра, то есть ясной безоблачной погоды.

    «Но 18-го числа, - пишет летописец, - с утра пошел дождь, во время обедни стал усиливаться; крестный ход пошел на гору уже под проливным дождем, сделалось прохладно, а при ветре даже и холодно. Начали поговаривать о том, чтобы закладку храма и молебствие отложить до следующего дня. Но Владыка, во что бы то ни стало, в назначенный заранее день решил выполнить торжественный молебен...

    Когда Владыка стал снимать с себя рясу для облачения, дождь стал стихать, подул сильный ветер и нес облака ниже горы, так что видно было, как они неслись мимо величественного креста, разделяемые им...

    Народ с умилением внимал словам Святителя, речь которого была исполнена благодушия, кротости, доброты и снисхождения к заблуждающимся; у многих видны были слезы. Да и трудно было удержаться от слез; событие само по себе необычайное; многие, особенно из старообрядцев, впервые в жизни увидели православного архиерея, беседующего со своей паствой. Здесь, кажется, у старообрядцев разрешились все смущавшие их душу сомнения...»

    А на Василия Коноплева до того подействовал чудесно явившийся дождь, что он тогда же сбегал под гору домой, принес хлеб и медовые соты и всенародно, при православных и старообрядцах, поднес их Владыке. Тот спросил, кто подносит. И когда ему сказали, что коренной старообрядец, и даже начетчик, тогда Владыка с ним приветливо поговорил, принял хлеб и соты и сказал: «Такой разумный муж надолго старообрядцем не останется, но скоро из тьмы выйдет на свет и будет с нами - сыном Православной Церкви».

    Истинно пророческими оказались эти слова Владыки. Не пройдет и полугода, как в губернской хронике появится сообщение: «В воскресенье, 17-го октября 1893 года, в Пермском кафедральном соборе Преосвященным Петром совершено присоединение к православию одного из видных на Урале деятелей раскола вообще и последователя австрийской иерархии в частности, жителя Юго-Кнауфского завода В.Е. Коноплева, восприемником которого при совершении таинства миропомазания изволил быть г. начальник Пермской губернии П.Г. Погодин».

    А церковные летописи отмечали: «Этот новый плод семилетних трудов епархиальной миссии и главного ее деятеля, миссионера отца Стефана, подготовившего присоединение Коноплева, нельзя не назвать крупным событием в летописях церковной жизни Пермской епархии».

    Заметим здесь, что не было еще на Белой горе ни одного храма, ни одной монастырской постройки, ни одного православного священника, постоянно здесь живущего, - стоял только один «Царский крест». Однако старообрядцы десятками отрекались от старой веры и принимали православие, и не казалось это каким-то уж необычным делом. Но вот присоединение к православию Василия Коноплева вдруг оказалось «крупным событием в церковной жизни Прикамья». И таинство миропомазания над ним совершает не кто иной, как сам епископ Пермский и Соликамский. И присутствует при этом таинстве сам губернский голова.

    Почему такие почести простому крестьянину от таких сановитых людей? А потому, что крестьянин тот был вовсе не простой.

    Далее: Василий Ефимович Коноплев (в монашестве отец Варлаам)
    В начало



    Как вылечить псориаз, витилиго, нейродермит, экзему, остановить выпадение волос