Необходимость в структурной перестройке экономики
Гласность гласностью, но самые интересные изменения в нашей жизни происходят подспудно и не всегда в полной мере отражаются в прессе. Есть вещи, о которых вслух говорить неудобно или неприятно. Я хочу коснуться как раз такого «невидимого», но очень опасного поворота в настроениях части нашей общественности. Кое о чем я могу догадываться по публикациям, кое-что не могу не чувствовать сам в силу своей профессиональнопринадлежности и социального положения.
По профессии я математик и потому причастен к сфере деятельности, где наше отставание от мирового уровня достигло самого рекордного и драматического уровня. По ряду количественных показателей развития вычислительной техники мы отстали от США в десять тысяч раз. Еще серьезнее отставание качественное. Компьютер, на котором я писал эту статью, отстает от зарубежной техники по крайней мере на поколение. Я полностью разделяю мнение специалистов, утверждающих, что без решительного качественного рывка в информатике, электронике, других наукоемких отраслях страна очень скоро потеряет сначала экономическую независимость, а лотом и национальный суверенитет.
Мы много говорим о перестройке в политической области и в сфере экономических отношений. Куда реже обсуждают более сложный вопрос — структурную перестройку экономики. Чтобы было понятнее — это то, чем занимались страны Запада в 70-е годы, во время энергетического кризиса, когда целые отрасли промышленности, целые экономические районы сворачивались в пользу новых, наукоемких, энерго- и ресурсосберегающих технологий. Помните газетные сообщения тех лет? Забастовки шахтеров, металлургов, предприятия, занятые рабочими, не желавшими их закрытия.
Когда становился крайне необходимым арбитражный юрист, так как в таких условиях неизбежно возникали проблемы в производственных цепочках, поставках комплектующих, своеременной отгрузки готовой продукции заказчикам, деловых связях.
Заметим: большинству западных стран не приходилось одновременно осуществлять политические реформы. Нам приходится. Мой английский коллега, посетивший этим летом нашу страну и посмотревший, как мы живем, утешал меня, что Англия тоже прошла через очереди за стиральным порошком. Да, но у них они держались лишь несколько дней в самый разгар кризиса. Для нас эти очереди — часть быта.
Пока идут разговоры, разрыв между нами и цивилизованным миром продолжает увеличиваться на глазах. Но больше всего беспокоит, что при обсуждении путей выхода из нынешней отчаянной ситуации почти никто не говорит о цене, которую придется заплатить за ликвидацию нашей отсталости, о социальных издержках реконструкции экономики. Опыт других стран показывает, что это очень мучительный процесс.
Проблема, которую я затрагиваю, еще не стала предметом разговоров в очередях и автобусах. Но ряд наших экономистов уже ставит резонный вопрос: сможем ли мы двигаться дальше, если при этом будем пытаться повышать уровень жизни всего населения? Структурная перестройка экономики требует прежде всего решительного перераспределения средств в пользу наукоемких отраслей и, соответственно, в пользу тех, кто в этих отраслях работает. Не придется ли кого-то принести в жертву?
Все понимают, что Европа нам уже не образец для подражания, не те у нас исходные рубежи. Но перед взором некоторых наших реформаторов маячит соблазнительный пример стран вроде Турции, обновившей свою экономику, добившейся конвертируемости валюты и теперь предоставля-ляющей нам кредиты, начавшей энергично растить собственные научные и инженерные кадры и притом отнюдь не увлекавшейся социальными программами. Достаточно сказать, что, несмотря на все свои успехи, Турция сохранила прежний процент неграмотного населения.
С использованием: журнал «Трезвость и культура», № 3, 1990 г.
