Слепой

Дата публикации или обновления 10.10.2021
  • К оглавлению: Народная газета «Дари Добро»
  • К оглавлению раздела: Обзор православной прессы

  • На недавно окрашенной скамейке в скверике возле пригородной платформы сидел слепой. Он держал в правой руке тёмно-коричневую, вырезанную из ветки неизвестно какого дерева, словно пастушеский посох, длинную палку, а в другой - небольшую пластиковую сумку.

    Лицо его было не застывшим или напряжённым, как водится у слепых, а спокойным, даже безмятежным, словно никакие заботы и даже мысли не тревожили его. Но, видимо, первое впечатление было не совсем верным, так как его голова подёргивалась даже при лёгком шорохе густых липовых ветвей, нависших над скамейкой. Рядом, поставив свой пакетик на асфальт, сидел пожилой мужчина. Одетый в светло-серую летнюю курточку, аккуратно постриженный и с короткой бородкой, он был похож на преподавателя вуза, вот уже несколько лет как вышедшего на пенсию. На лице его мелькнуло любопытство и явный интерес к не очень обычному соседу, появившемуся в скверике пару минут назад.

    Тихо постукивая палкой по серому в трещинах асфальту и что-то, в такт ударам, тихо напевая, тот подошёл к скамейке, несколько раз ударил по её краю и замер, задрав голову вверх, словно принюхиваясь к июньскому тёплому утру, запаху чуть припыленных лип. Постояв, пожевав губами, он наклонился и провёл небольшой, почти мальчишеской ладонью по ребристым, недавно покрашенным штакетинам. Убедившись, что краска высохла, он кивнул, словно с кем-то здороваясь, и присел на край скамейки.

    "Преподаватель" оглядел аккуратно, но бедно одетого соседа, его сухощавую и невысокую фигурку и деликатно откашлялся. Слепой чуть повернул голову и наклонился, будто ожидая, что к нему сейчас обратятся. Видимо, это была уже привычка. Интеллигентный сосед сразу понял, что от него чего-то ждут, опять кехекнул и, представившись "Николаем Трофимовичем", предложил слепому пива. Тот назвался "Михаилом Фёдоровичем" и, нисколько не удивившись не совсем обычному предложению, кивнул в знак согласия.

    — Пива можно, - сказал слепой и, теперь уже развернувшись в сторону Николая Трофимовича, дружелюбно улыбнулся ему словно старому знакомому. - Напиток не вредный. Хотя, по правде рассудить, нынешнее - это скорее химия со спиртом.

    — Химия, - согласился "преподователь" и быстро откупорил литровый "пластик", разлил жидкость по стаканчикам. - Хотя я всю жизнь преподавал сопромат, но могу подтвердить, что ничего от пива в плотности этого продукта не наблюдается. Даже на вид оно какое-то жидковатое. Слишком прозрачное и светлое. Впрочем, сейчас всё - химия.

    — А я вот преподавал физику в школе. Давно, правда.

    Слепой замолчал, сделал небольшой глоток и тут же продолжил:

    — Пиво не той плотности, согласен. Оно не пьётся, а мгновенно растворяется в глубинах нашего грешного естества.

    Николай Трофимович задержал стакан у полураскрытых губ, покосился на чуть вытянутое, худое лицо слепого, его длинную седую бороду с какими-то крошками в ней и быстро опорожнил свой стаканчик. Подождав несколько секунд, словно и вправду наблюдая за исчезновением жидкости в глубинах своего желудка, он проговорил с явным сожалением:

    — Вкуса никакого, хуже советского жигулёвского. Такое и вправду не оставит следа в душе.

    Он замолчал, грустно уставившись на пустые ящики возле киоска напротив и искоса бросая взгляд на слепого, словно ожидая от него сочувствия или хотя бы дальнейшего размышления на незамысловатую, но жизненную тему. Но тот тоже ничего не сказал в ответ, а продолжал неторопливо прихлёбывать из стаканчика. Когда пива осталось на пару глотков, слепой поболтал посудинку и стал вглядываться в прозрачную бледно-жёлтую жидкость, словно что-то пытаясь разглядеть в ней или через неё.

    Николай Трофимович несколько удивился. "Может, он - зрячий, а палочка для прикида?" - подумал он и теперь уже сам, чуть наклонившись вперёд, заглянул в неплотно закрытые, как ему показалось, веки. "Нет, ничего понять нельзя, вроде и глаз не видно, а такое чувство, что он на тебя смотрит". Он смущённо закашлялся и отвернулся.

    — Нет, советское тоже было не ахти - часто недоваренное или даже кисловатое, - наконец проговорил слепой и причмокнул губами, словно он только вчера это советское жигулёвское пробовал. - Вот, я ещё когда в институте учился, помню, иногда заходили в "Два товарища", мы так пивную звали в переулке возле общежития. Так там такой запах прокисшего пива стоял...

    Согласно кивнув, словно слепой и вправду видел, Николай Трофимович откинулся на спинку скамейки и стал потихоньку шлёпать по карманам курточки в поисках сигарет.

    — Знаешь, - вдруг сказал слепой, - с тех пор как зрение потерял, все больше живу воспоминаниями, многое, что, казалось, забыл, вдруг припомнил, даже какие-то глупости типа вот названия пивной и кислого запаха в ней.

    Впрочем, глупости почему-то больше всего и помнятся, и в голову лезли всегда, ещё и до того, когда ослеп.

    — Да, я вот тоже, как на пенсию вышел, всё вспоминаю, - поддакнул Николай Трофимович, медленно разминая сигарету. - И правда, много всяких глупостей и несуразностей в голове за шестьдесят с лишним лет набралось.

    Молодость и институт тоже вспоминаю, особенно экзамены - до сих пор во сне сдаю и боюсь «неуд» получить по сопромату. Хотя уже сорок лет прошло, а вот чего-то лезут в голову эти воспоминания. И привычки все те же.

    — Я тоже почти двадцать лет смолил, думал, что никогда не отвыкну, - вдруг сказал слепой. - Да и нравилось мне вот так сесть, расслабиться. Особенно если стопочку пропустишь. Или вот бокальчик пива...

    Слепой замолчал и стал чертить палкой на земле перед собой какие-то чёрточки, овалы. Николай Трофимович недоуменно посмотрел на своего соседа - а, может, он всё-таки зрячий? тогда зачем притворяется? - потом на замысловатый чертёж и поспешил прикурить.

    — Я вот раньше думал,- сказала вдруг слепой, - что жизнь — это такая линия, иногда прямая, иногда ломанная, вверх-вниз, влево-вправо. А оказалось, что - сплошные круги. Как во сне бывает - бегаешь, бегаешь, а всё в одно и то же место возвращаешься.

    — Согласен, - кивнул Николай Трофимович, затягиваясь. - Но всё равно жизнь продолжается, двигается, есть дети, внуки - о них надо заботиться, им нужна наша поддержка...

    — Если есть, — слепой кивнул, приподнял палку и уверенно начертил почти правильный круг. - А у меня вот так - жена бросила, когда я ослеп. Сын ещё раньше уехал в Америку. Получается - родился один в мир и один уйду из него. Так что у меня всё равно выходит круг.

    Сказал он это спокойно, даже равнодушно, хотя по напрягшимся чертам лица Николаю Тимофеевичу стало понятно, что слепому непросто дались эти слова. Затягиваясь сигаретой и поглядывая на вдруг осунувшееся и ставшее каким-то отсутствующим, потусторонним лицо соседа, он подумал, что вот хорошо бы ему выразить сочувствие, поддержать — как непросто и тяжело ему жить... В этот момент, словно в знак благодарности, слепой положил свою руку на плечо Николая Трофимовича, чуть сжал его и сказал:

    — Спасибо, что посидел со мной, выслушал. А то ведь слепыми многие гнушаются, да ещё думают, что мы прикидываемся...

    Николай Трофимович смутился и торопливо загасил окурок. В этот момент свежий ветерок пробежал по вершинам лип и, сорвавшись вниз, поднял на асфальте пыль, затем снова взмыл вверх - шелест ветвей вместе со скрежетом подходящий электрички заполнили пространство сквера. С шипением и громким стуком открылись и через минуту закрылись двери вагонов. Опять раздался резкий скрежет колёс и более сильный порыв ветра, прорвавшись сквозь ветви, задел сидевших, растрепал их волосы. Слепой не спеша пригладил бороду, тихо вдохнул и как бы про себя пробормотал:

    — Впрочем, как есть, так пусть и будет. Его воля.

    Быстро, словно метнулся и застыл солнечный зайчик, его подрагивающая воскового цвета ладошка опустилась на скамейку, а голос зазвучал негромко, как бы немного издалека:

    — Ты прости, что я вот тебе тут наговорил-нарисовал. Одному-то в моём положении не очень, вот и лезет всё время в голову что-то. Атак, конечно, было бы больше забот, и не рассуждал бы о том, что нам, может, и не понять. Поеду-ка я.

    Нащупав свою пластиковую клетчатую сумку, он опёрся на палку, встал и как бы огляделся.

    — Да, хорошо. Вот лето уже совсем в разгаре, теперь будет легче.

    Николай Трофимович тоже поднялся и потянулся к его сумке:

    — Тебе, наверно, тяжело. Может, помочь поднести вещи до платформы?

    — Нелегко, - ответил слепой. - Если есть время, то спасибо.

    Тоненькие пластиковые ручки врезались в ладонь, но Николай Трофимович не обратил на это никакого внимания.

    Осторожно взяв слепого под локоть, он помог ему подняться.

    — На какую платформу?

    — Послезавтра - Троица. Поеду-ка я в Новый Иерусалим, - задумчиво произнёс тот и добавил: - Иерусалим - новый, а жизнь - старая.

    Они развернулись и двинулись по широкой аллее, малолюдной в этот утренний час. Слепой ритмично постукивал палочкой и при этом что-то опять напевал про себя. Николай Трофимович глядел под ноги и думал, что, может, и ему хорошо бы съездить с ним в монастырь. Там можно и свечки поставить, а заодно записку об упокоении жены подать. "Вот уже три года как её нет, а после похорон чего-то не удосужился даже в церковь зайти". От этой неожиданной мысли в горле защипало и из груди вырвался невольный вздох.

    — Ты чего вздыхаешь? - спросил слепой. – Вспоминаешь кого?

    Уже не удивляясь его словам, Николай Трофимович, всё ещё глядя на серый асфальт, прошептал:

    — Жену покойную.

    — Вот... - запнулся слепой, и по его лицу пробежала легкая тень, - я тебе про своё несчастье, а у тебя вот оно как. Прости. Давно не поминал?

    — Ничего, ты же не знал. А поминал... Да как схоронил, так после этого в церкви и не бывал. Скоро три года как её нет.

    — Тогда тебе обязательно надо со мной.

    Не дожидаясь согласия Николая Трофимовича, он повернулся и быстро зашагал в сторону платформы, будто внезапный порыв ветра подтолкнул его в узкую сутулую спину. Через минуту, когда они оказались возле лестницы, ведущей на платформу, слепой остановился, подождал уже запыхавшегося спутника и, перехватив палку, начал уверенно и быстро подниматься по ступенькам вверх.


    Протоиерей Валерий Буланников

    Народная газета «Дари Добро», № 3 (9) июнь 2014 года

    В начало



    Как вылечить псориаз, витилиго, нейродермит, экзему, остановить выпадение волос