«Монашество и трезвость»

Дата публикации или обновления 05.07.2021
  • К оглавлению: Газета «Волоколамский благовестник»
  • К оглавлению раздела: Обзор православной прессы

  • Во все времена существования монашества главным принципом духовной жизни была аскеза.

    Аскеза (от греч. «упражнение»), аскетизм вид духовной практики, преднамеренное самоограничение, самоотвержение, либо исполнение трудных обетов. Цель аскезы — достичь определённых духовных целей.

    Подобная практика распространена во всех типах традиций и культур.

    В более широком смысле аскетизм — образ жизни, характеризуемый самоограничением, прежде всего на удовольствия и роскошь, крайняя скромность и воздержание. Не следует путать с недобровольными ограничениями, связанными с материальными затруднениями.

    В христианстве аскеза понимается как устремление человеческой воли посредством подвигов к стяжанию Божественной благодати, спасающей, исцеляющей, преображающей и обновляющей человеческое естество, подвергшееся грехопадению. Аскетизм — это напряженное усилие человека в стяжании благодати Святого Духа как залога спасения и Царства Небесного.

    В христианство термин пришёл из античной культуры. Слово восходит к греческому глаголу аскео, означающему искусное и старательное обрабатывание грубого материала, украшение или обустройство жилища, упражнение, развивающее телесные и душевные силы. Христианство сохранило это слово в значении напряжения, труда, усилия и упражнения. Вместе с этим к этому слову добавился новый смысл, который не был знаком языческому миру.

    Святитель Феофан Затворник подчеркивает, что все человеческие подвиги — пост, труд, бдение, уединение, удаление от мира, хранение чувств, чтение Священного Писания и другие останутся лишь упражнениями, если через них не пройдет Божественная благодать.

    Присутствие благодати в человеческой душе знаменует себя соуслаждением всему духовному, любовью к Богу и ближнему, обилием духовных сил для исполнения евангельских заповедей. Стяжание благодати есть живое Богообщение.

    Опыт Святых Отцов, изложенный в их творениях, ярко свидетельствует об отношении к пьянству и воздержанию монахов всех поколений, начиная с IV в. и заканчивая XX в.

    Иерусалимский устав (Типикон), который многие любят приводить в защиту винопития, в главе «О ястиях» свидетельствует словами Великого Симеона, чудотворца (столпника), который был духовником у царей и простолюдинов: «Яко похвала монаху, еже не питии вина. Аще ли и пиет немощи ради тела своего, мало да испивает.»

    Тут же приводятся слова преподобного Пимена Великого, подтверждая слова первого подвижника: « Яко вина отнюдь не подобает пити монахом». Древние Отцы были не многословны и не писали длинных трактатов, но одно лишь их слово или выражение могло перевернуть жизнь любого человека, принятое с верой.

    Эти рекомендации Типикона согласуются со словами Святителя Игнатия (Брянчанинова) в его «Аскетических опытах». «Монах отнюдь не должен употреблять вина (Типикон, глава 35, Разсуждение о ястии и питии), сказал преподобный Пимен Великий. Этому правилу должен последовать и всякий благочестивый христианин, желающий сохранить свое девство и целомудрие. Святые следовали этому правилу, а если употребляли вино, то весьма редко и с величайшей умеренностью».

    Святые отцы, указывая путь борьбы со страстями, указывают на слова Христа, который сказал, что «сей род (лукавый) изгоняется только молитвою и постом»(Мф. 17,21).

    Преподобный Иоанн Лествичник в слове 14 своей «Лествицы» пишет: «Если ты обещался Христу идти узким и тесным путем, то утесняй чрево свое, ибо угождая ему и расширяя его, ты отвергаешься своих обетов. Но внимай, и услышишь говорящего: пространен и широк путь чревоугодия, вводящий в пагубу блуда, и многие идут по нему, но узки врата, тесен путь воздержания, вводящий в жизнь чистоты, и немногие входят им». (Мф. 7:14),

    В слове 26 «О разсуждении» преподобный Иоанн пишет: «Воздержание есть матерь здравия; а матерь воздержания есть помышление о смерти и твердое памятование желчи и оцета, который вкусил наш Владыка и Бог.»

    Корень всем грехам, сказал святой апостол Павел, есть сребролюбие, а после сребролюбия, по мнению святых отцов, чрево-объядение, которого сильнейшее и обильнейшие выражение - пьянство.

    Еще один святой Отец, ученик Святого Иоанна Златоуста, преподобный Иоанн Кассиан Римлянин свидетельствует о посте и воздержании, как непременной монашеской добродетели. «Чрево, пресыщенное какою-либо пищею, порождает семя сластолюбия, и дух, подавленный тяжестью пресыщения, не может иметь рассудительности. Ибо не одно чрезмерное употребление вина обезумливает человека, но и безмерное употребление пищи также расстраивает, помрачает его, и лишает чистоты и непорочности.

    Так причиною погибели и разврата содомлян было не одно пьянство, но и пресыщение, как сказал Бог через пророка Иерусалиму: сие беззаконие Содомы сестры твоея, гордость в сытости хлеба и изобилии вина (Иез. 16, 49). И поскольку это пресыщение породило в них сильнейшую похоть плотскую, то правосудный Бог истребил их серным огнем. Итак, если содомлян довело до таких беззаконий пресыщение, то чего оно не сделает с теми, кои, будучи здоровы телом, не удерживаются от употребления мяса и вина, удовлетворяя похоти, а не требованию немощи природы. (Писания кн.5, гл.6).

    Преподобный Авва Дорофей — святой VII в., который был игуменом монастыря близ Газы в Сирии говорит о том, что корневыми страстями, являются следующие три: славолюбие, сребролюбие и сластолюбие. Однако возможно эти три свести к единому началу, а именно к сластолюбию. Желающий прославления или обогащения желает этого не почему иному, как по стремлению жить наиболее комфортно и обеспечено, т. е., в конечном счете, наиболее приятно для его самоощущения.

    Само по себе желание жить счастливо непредосудительно, поскольку человек создан Богом для вечной блаженной жизни, и это желание и стремление к блаженству заложено в нем изначально. Но человек был создан таким образом, что блаженство вечной жизни обусловлено сокровенной связью с Богом и имеет Бога своим источником. В отрыве от Бога и связи с Ним истинного счастья быть не может, но может быть некая подмена, «суррогатное довольство», которое опирается на исконную потребность в счастье и которое находит человек, не в Боге ищущий пути к радости. Одним из таких суррогатов и стало увлечение вином, которое в силу своих природных свойств доставляет человеку временное веселье.

    В силу повреждение человеческой природы путь к Богу для человека стал тернистым. «Отдай кровь и прими дух», — такими словами святые отцы определяют положенный нам путь борьбы с грехом и научения добродетели, посредством которых человек может найти радость в Боге. И потому не каждый желает следовать пути, содержащим в себе такие трудности, и\ предпочитает более легкими путями находить радость. Но душа, которая, по словам Тертуллиана, по природе христианка, не принимает радости вне Христа, и вскоре наступает духовное опустошение, которое по необходимости надо чем-то заполнять.

    В итоге человек, не ведущий пути к Богу, вынужден заполнять пустоту души все тем же бесплодным поиском утешений, одним из которых выбирает винопитие. Однако суррогатный источник радости не может принести счастья и становиться для человека, в конечном счете, тем «райским плодом», который приносит ему одни беды.

    Древним святым отцам вторят русские подвижники благочестия, в полноте воспринявшие Восточное христианство, не только теоретически, но и практически.

    Житие преподобного Сергия, игумена Радонежского, повествует о том, что святой подвижник от юности своей не пил ничего хмельного. Архиепископ Никон (Рождественский) в житии преподобного Сергия замечает: «На иконе посещения Богоматерью преподобного Сергия, преподобный Михей Радонежский — ученик преподобного Сергия изображается обыкновенно позади преподобного, коленопреклоненным, закрывающим лицо свое мантией от сияния славы небесной.

    Стоит замечания, как объясняет простой народ это закрытие мантией. «Преподобный Михей, — говорят простецы, — за три года перед тем выпил одну чашицу вина, и вот вспомнил теперь о своем согрешении и боялся оскорбить Царицу Небесную своим дыханием»... Такое толкование пишущему эти строки случалось слышать от многих простолюдинов. Здесь не место входить в оценку нравственного смысла этого объяснения, выразительно характеризующего взгляд благочестивой русской души на винопитие, хотя жизнь и расходиться далеко с таким взглядом; но не голос ли это какого-нибудь древнего предания?»

    Еще один замечательный русский подвижник и святой, 500-летие со дня преставления которого мы будем праздновать в следующем году, преподобный Иосиф Волоцкий, через 100 лет после жизни преподобного Сергия, в уставе своего монастыря пишет:

    «Подобает прежде всего заботу и попечение иметь о том, чтобы не было в обители ни в трапезах, ни в кельях пития, от которого пьянство бывает. Если что и писано в уставах и Житиях святых отец, что инокам разрешается пить вино, когда по чаше, когда по две или по три. И имелось вино в монастырях как в первых, так и в нынешних, но до пьянства его не пили...

    В русской земле другой обычай и другой закон. И если имеем питье пьянственное, то не можем воздерживаться и пьем до пьянства. А что повелевают святые отцы пить по чаше, или по две, или по три, то этого и слышать не хотим или не ведаем меры чаш этих... И ради этого обычая и погибельного нрава и грехолюбного навыка не подобает нам иметь во обители питья, от которого бывает пьянство, чтобы не впасть в конечную погибель...»

    В Синодальный период охранителями святоотеческой чистоты и радетелями за трезвость, и прежде всего в монашеской среде стали святители: Тихон Задонский, Игнатий Брянчанинов, Феофан Затворник, преподобный Серафим Саровский и многие другие.

    В своих произведениях особенно чистоту и воздержание в монашеской среде защищает святитель Игнатий (Брянчанинов), высказывая именно святоотеческий взгляд на этот предмет.

    «Заповедь поста возобновлена или подтверждена Евангелием. Внемлите же себе, да не когда отягчают сердца ваша объядением и пьянством (Лк. 21, 34), завещал Господь. Объядение и пьянство сообщают дебелость не только телу, но уму и сердцу, т. е. вводят человека по душе и телу в плотское состояние» (Аскетические опыты. О посте).

    «Что такое — страсть объядения и пьянства? Потерявшее правильность, естественное желание пищи и пития, требующее гораздо большего количества и разнообразного качества их, нежели сколько нужно для поддержания

    Жизни и сил телесных, на которые излишнее питание действует противоположно своему естественному назначению, действует вредно, ослабляя и уничтожая их» (Аскетические опыты. О посте).

    «Объядение, пьянство, нехранение и разрешение постов, тайноядение, лакомство, вообще нарушение воздержания. Неправильное и излишнее любление плоти, ее живота и покоя, из чего составляется самолюбие, от которого нехранение верности к Богу, Церкви, добродетели и людям» (Восемь главных страстей с их подразделениями и отраслями).

    «Ужасный порок — пьянство! Это страсть, недуг, входящий в телосложение послаблением желанию, принимающий от навыка силу естественного качества. Служителю Христову надо охраняться не только от пьянства, но и от привычки к многому употреблению вина, разгорячающего плоть и возбуждающего в ней скотские пожелания. Не упивайтейся вином, в нем , же есть блуд, сказал Апостол. Дозволительно употребление вина в весьма малом количестве; кто ж не может ограничить себя умеренным употреблением, тот лучше сделает, если совершенно откажется от него.

    Сказал Пимен Великий: «Подвижнику всего нужнее трезвенный ум.»

    Вино лишает человека способности сохранить ум в трезвении. Когда подвижник подвергнется действию вина, тогда приступают к ослабевшему и омрачившемуся уму его супостаты, и ум уже не в силах бороться с ними.

    Связанный действием вина, он увлекается в пропасть греховную! В одно мгновение погибают плоды долговременного подвига: потому что Дух Святой отступает от оскверненного грехом.. Вот почему сказал преподобный Исайя, египетский отшельник, что любящие вино никогда не сподобятся духовных дарований: эти дарования, чтобы пребыть в человеке, требуют постоянной чистоты, возможной только при постоянной трезвенности.» (О навыках).

    Подводя итог всем вышеприведенным высказываниям Святых Отцов, древних, средневековых, синодального периода, самого близкого к нам по времени, хочется отметить, что общая духовная тенденция, сохраненная в православном монашестве, единогласно утверждает, что трезвение ума и физическая трезвость являются добродетелями, очень тесно взаимосвязанными между собой. И очень странно бывает, когда я будучи монахом, слышу от своих современных собратий вещи абсолютно противоположные, но не подкрепленные святоотеческой мыслью. Ибо основанием и фундаментом нашей церковной и духовной жизни является Священное Писание и Священное Предание, этими словами, мы надеемся обрести спасение. Спасение своей собственной души, которая дороже всего видимого мира. Очень хороший пример мы можем наблюдать в монастырях Московской областной епархии, где устав и в мужских, и в женских монастырях является безалкогольным. Поэтому мне хотелось пожелать всем собравшимся, чтобы число православных трезвенников увеличивалось и в рядах современного монашества, основанное на опыте Святых Отцов.

    Игумен Серафим (Николин), благочинный церквей Волоколамского округа, ответственный за реализацию программ по антиалкогольной профилактике в Московской епархии


    Газета «Волоколамский благовестник», № 6, май 2014 г.

    В начало



    Как вылечить псориаз, витилиго, нейродермит, экзему, остановить выпадение волос