Игумен земли русской
Игумен земли русской.
К 700-летию Сергия Радонежского
Трудно найти более яркий по напряжению духовной жизни период русской истории, чем XIV столетие. В эпоху длительной феодальной раздробленности и в тяжелые годы монголо-татарского нашествия Православная Церковь стала для русских людей единственным объединяющим началом. Православная вера помогла русским выстоять и сохраниться как народу. В то время началось возвышение Москвы - будущего центра объединения русских земель. И Церковь выросла и окрепла, превратившись в силу, имевшую огромное влияние не только на души людей, но и на политику и экономику. Русские монастыри первыми осваивали новые территории, они несли свет культуры, образования в самые дальние уголки. Трудами монахов христианство дошло до берегов Белого моря и подножия Уральских гор.
Яркий тому пример - Троицкий монастырь, основанный преподобным Сергием Радонежским (XIV в.). Сын ростовских бояр, переселенных под Москву в городок Радонеж, он по родительскому благословению ушел из дома с братом и построил среди лесов и болот келью и церковь. Вскоре брат покинул Сергия, и тот принял постриг и долго пребывал один в скиту, предаваясь монашеским подвигам. У него появились ученики.
Огромный духовный авторитет постепенно сделал Сергия очень влиятельным человеком на Руси. Со временем монастырь стал могущественным центром, поддерживающим московских князей. Жизненный путь «великого старца», как называли преподобного современники, выглядит парадоксальным. Он бежал от общества людей - а в результате стал его духовным предводителем; он никогда не брал в руки меча - но одно его слово стоило сотен мечей. Большую часть своей жизни Сергий провел в основанном им Троицком монастыре. Здесь он прославился как выдающийся подвижник в христианско-монашеском понимании этого слова.
Помимо этого, Сергий был известен как один из главных приверженцев «общего жития» - новой для того времени формы монашеской жизни на Руси. Однако Сергий не был исключительно церковным деятелем. Его горизонт не ограничивался чертой монастырских стен. В наиболее драматические моменты истории Руси он помогал князьям услышать друг друга, убеждал их прекратить кровопролитные усобицы. Слово Сергия призывно прозвучало и в грозном 1380 году, когда полчища Мамая двинулись на Русскую землю. Заслуги Сергия перед Отечеством не сводятся лишь - к его миротворческим походам и благословению воинов, идущих на Куликовскую битву. Для современников он стал подлинным «светильником» - человеком, сумевшим подчинить всю свою жизнь евангельским заповедям любви.
Всегда избегая судить и назидать, он учил главным образом собою, своим образом жизни и отношением к окружающим. И народ услышал его безмолвную проповедь. В те времена представление о духовном подвиге связывалось, прежде всего, с уходом из «мира», строгим соблюдением монашеских уставов. С этой точки зрения Сергий был безупречен. Своим «высоким житием» он внушал людям веру в их нравственные силы. В эпоху, когда Русь поднимала голову, расправляла плечи, готовясь к решающей схватке с Ордой, твердость духа, вера в себя были ей нужны не меньше, чем добрые мечи и прочные кольчуги. Необычайная притягательность личности Сергия объяснялась просто: это был человек, который неуклонно, до конца выполнял свой христианский и монашеский долг.
«При имени преподобного Сергия народ вспоминает свое нравственное возрождение, сделавшее возможным и возрождение политическое, и утверждает правило, что политическая крепость прочна только тогда, когда держится на силе нравственной, - говорил историк В. О. Ключевский. - Это возрождение и это правило - самые драгоценные вклады преподобного Сергия, положенные в живую душу народа, в его нравственное содержание. С этими вкладами срастается нравственное чувство народа. Они - его питательная почва, в них его корни.
Оторвите его от них - оно и завянет, как скошенная трава. Слово преподобного питает не народное самомнение, а мысль об ответственности потомков перед великими предками, потому что нравственное чувство есть чувство долга. Творя память преподобного Сергия, мы проверяем самих себя, пересматриваем свой нравственный запас, завещанный нам великими строителями нашего нравственного порядка, обновляем и пополняем его».
В 1452 г. Русская Православная церковь причислила преп. Сергия Радонежского к лику святых. С этого времени начинает активно развиваться его иконография. Закономерно, что начало расцвета русской иконописи относится к эпохе преподобного Сергия Радонежского (1314-1392). Самым первым образом святого Сергия Радонежского, сохранившим его портретные черты, считается надгробный покров, исполненный в период игуменства Никона Радонежского около 1422 г., когда были открыты нетленные мощи преподобного. Этот покров выполнили в великокняжеской светлице. Возможно, мастерицы помнили облик св. Сергия или руководствовались его прижизненным изображением.
Они почти документально воспроизвели черты преподобного, сохранив в них духовное состояние человека, погруженного в молитву. «Первое, что поражает в этом изображении - захватывающая глубина и сила скорби: это - не личная или индивидуальная скорбь, а печаль обо всей земле русской, обездоленной, униженной и истерзанной чужеземцами. Трудно найти другой памятник нашей старины, где бы так ясно обнаружилась та духовная сила, которая создала русскую иконопись». Русские иконописцы, за редким исключением, изображали святых в преклонном или зрелом возрасте. Показывая святых «старцами» или «средовеками», иконописец указывал на их духовный и жизненный опыт, которым должен руководствоваться человек на пути к Истине.
Еще одна укоренившаяся в московской школе иконописи на рубеже XV-XVI веков иконография представляет нам святого Сергия Радонежского в рост. Пропорции его фигуры, как правило, вытянуты, что указывает на его устремленность в Царствие Небесное, руки распростерты в стороны, а мантия занимает большую часть средника иконы. Такая иконография знаменует покров преподобного Сергия Радонежского над Россией и его неустанное заступничество за народ и потому последовательно утверждает Православное вероисповедание «Святой Руси».
Священник Андрей Козырев
Газета «Духовная нива», выпуск № 3 (74), апрель 2014 г.
