Расхитители на винном заводе в Одесской области

Разоблачение расхитителей на Беляевском вино-соковом заводе

В марте 1978 г. в следственное управление из отдела БХСС поступили оперативные материалы о хищении государственного имущества в особо крупных размерах на Беляевском винно-соковом заводе Одесского областного управления пищевой промышленности. Похищенное преступники сбывали через торговую сеть, а вырученные деньги делили между собой.

Учитывая серьезность материалов, их изучение и подготовку к возбуждению уголовного дела поручили старшему следователю по особо важным делам следственного управления УВД капитану милиции В. С. Подчахе и бывшему начальнику отделения следственной части ныне заместителю начальника следственного отдела УВД Одесского горисполкома капитану милиции В. Р. Ткаченко.

Они тщательно проверяли и систематизировали собранные материалы, намечали мероприятия, которые предстояло выполнить работникам отдела БХСС до возбуждения уголовного дела. Много внимания было уделено изучению особенностей существовавшей на заводе технологии производства, системе учета материальных ценностей, производственных отношений на заводе в целом и в его цехах.

Выяснилось, что винно-соковый завод представлял собой самостоятельную производственную единицу управления пищевой промышленности и состоял из обособленных как технологически, так и территориально четырех цехов: винного, кондитерского, консервного и сыроварного,

В день возбуждения уголовного дела приказом начальника УВД В. С. Подчаха и В. Р. Ткаченко были включены в состав одной из следственно-оперативных групп.

В соответствии с утвержденным начальником УВД планом для проведения неотложных следственных действий и организационных мероприятий были организованы 11 следственно-оперативных групп. В каждую из них входили следователь, два инспектора отдела БХСС и один милиционер оперативного полка УВД Одесского облисполкома. В распоряжение старших групп выделили автомобили, радиостанции «Днепр» и другое снаряжение. Для всех групп подготовили специальные папки.

В каждой папке были памятка с перечнем тех мероприятий, которые необходимо было выполнить; документы, отражавшие порядок выполнения этих мероприятий, особенности конкретных объектов, пути подхода к ним, сведения о лицах, проживавших в конкретной квартире (доме); постановление на производство обыска, санкционированное прокурором; постановление о наложении ареста на имущество; бланки протоколов обыска и описи имущества; копировальная бумага; листы бумаги с номерами телефонов руководителей операции и с указаниями о том, кого и куда необходимо доставлять, кому сдавать материалы обыска, изъятые предметы, ценности. Кроме того, были созданы семь специальных групп для проведения инвентаризаций товарно-материальных ценностей в магазинах и цехах завода.

В их состав вошли инспектора отдела БХСС и их помощники — специалисты народного хозяйства. Для них также была разработана памятка.

Участников операции проинструктировали руководители следственного управления и отдела БХСС УВД области. При этом их внимание было обращено на необходимость отыскания черновых учетов, записей, тайников, ценностей. В качестве понятых пригласили курсантов Одесской мореходной школы.

Старшим следственно-оперативных групп были вручены папки. После этого группы разъехались для производства обысков в квартирах Рутгайзера, Левченко, Ганопольского, Турчак, Пятецкого, Виноградова, Креминского и других подозреваемых в совершении хищений лиц, Группы, которым предстояло проводить инвентаризацию товарно-материальных ценностей, выехали значительно позже, с учетом распорядка работы завода и магазинов. Кроме того, согласно плану в распоряжении руководителей операции находились три резервные группы.

Начались обыски. В доме из соснового бруса Креминского участники следственно-оперативной группы обратили внимание на то, что хозяин вел себя спокойно, пока обыск проводился непосредственно в квартире, и стал нервничать, когда начали обыскивать чердак дома из бруса. Это вызвало предположение о том, что на чердаке имеются предметы, интересующие следствие. Во время тщательного осмотра чердака у дымохода в шлаке обнаружили две металлические банки с 25 тыс. руб.

Участники следственно-оперативной группы, проводившей обыск в гараже Рутгайзера, обнаружили слесарный ящик, закрытый на секретный замок, Ящик был вскрыт с помощью специалиста, так как Рутгайзер заявил, что ключ он потерял. В ящике оказались облигации государственного 3-процентного внутреннего выигрышного займа на 18 тыс. руб., чеки Внешпосылторга на 1200 руб., сберегательные книжки, изделия из золота более чем на 10 тыс. руб. Кроме того, при внимательном осмотре полок, расположенных на стенах гаража, на одной из них в грязной, промасленной ветоши обнаружили 4 тыс. руб.

В ходе проведения обысков и у других подозреваемых изъяли чеки Внешпосылторга, облигации государственного 3-процентного внутреннего выигрышного займа, сберегательные книжки, изделия из золота, серебра, хрусталя и фарфора, ковры, импортную радиоаппаратуру, автомобили.

Проанализировав собранные материалы и поведение подозреваемых на допросах, мы пришли к выводу о том, что основное внимание следует сосредоточить на работе с кладовщиком винного цеха Левченко и заведующей одним из магазинов Турчак. Они уже на первом допросе выразили желание давать правдивые показания о совершенных ими преступлениях. Так, Левченко показала, что в преступную деятельность она была вовлечена начальником винного цеха Рутгайзером. Последний предложил ей через водителя Ганопольского направлять в торговую сеть по накладным создаваемые им в цехе неучтенные излишки вина. Рутгайзер объяснил Левченко, что во время отпуска сырья из цеха в цех она должна выписывать накладную в трех экземплярах, а четвертый экземпляр, служивший пропуском, оставлять у себя. Рутгайзер считал, что собранные таким образом неучтенные экземпляры накладных после исправления проставленных в них номеров можно было использовать при оформлении документов на вывоз неучтенного вина, не отражая их в учетной документации цеха. Левченко, воспользовавшись отсутствием должного контроля со стороны работников бухгалтерии за расходованием накладных, делала так, как ей посоветовал Рутгайзер. От каждого рейса с неучтенным вином, сбывавшимся через торговую сеть, она получала от Рутгайзера по 300—400 руб.

Показания Левченко подтвердила заведующая магазином Турчак. Кроме того, она показала, что по договоренности с Рутгайзером реализовывала через возглавляемый ею магазин неучтенное вино.

Стоимость похищенного она изымала из выручки магазина, оставляя себе по 900 руб. с одного рейса. Остальные деньги передавала Рутгайзеру.

Рутгайзер, будучи изобличен показаниями Левченко и Турчак, вынужден был сознаться в своем участии в хищениях и рассказать о методе создания неучтенных излишков вина, которые он реализовывал с участием Левченко и Ганопольского через магазины, заведующими которых были Турчак, Пятецкий, Виноградов и Креминский. От последних он получал «долю цеха», которую, в свою очередь, делил между Левченко и Ганопольским.

Собранные доказательства позволили к исходу второго дня расследования изобличить и других участников хищений: Ганопольского, Пятецкого, Виноградова и Креминского. Под тяжестью неопровержимых улик они рассказали о методе хищений, способах их сокрытия, о конкретных эпизодах вывоза и реализации похищенного, о распределении денег.

Поскольку, находясь на свободе, названные лица могли влиять на ход следствия, они были арестованы. Необходимость содержания их под стражей вызывалась и тем, что не все участники преступной группы были установлены, а задержанные не о всех эпизодах преступления давали правдивые показания.

В последующие дни при изучении документации магазина, заведующим которого работал Пятецкий, было установлено, что за ним постоянно числилось одно и то же вино в одинаковых количествах. В процессе проведения оперативно-розыскных мероприятий были установлены и допрошены в качестве свидетелей водители Черняховский и Стойко. Они показали, что в августе 1977 г. привозили в магазин Пятецкому вино с Беляевского винно-сокового завода. О том, что это вино не значилось в документах магазина, они не знали. К моменту предъявления подозреваемым обвинения были установлены 11 эпизодов хищения вина на сумму свыше 28 тыс. руб.

При допросе подозреваемого Креминского следователь использовал сведения о хищении кондитерских изделий, полученные в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий. Считая, что следователь располагает неопровержимыми доказательствами, Креминский рассказал о том, что он по предложению кладовщика кондитерского цеха Юсима получал от него и реализовывал через магазин неучтенные печенье и пряники.

Деньги, вырученные от реализации похищенных кондитерских изделий, он и Юсим делили между собой.

Прежде чем вызвать на допрос Юсима, мы установили, что он был судим за хищение государственного имущества. На предварительном следствии Юсим хитрил, старался войти в доверие к следователю, выдавая себя за «помощника следствия». Но вместе с тем он не рассказывал о тех фактах, сведениями о доторых следствие не располагало.

Учитывая это, приняли решение дополнительно добыть доказательства, подтверждавшие его участие в хищениях. Для этого использовали черновые записи, изъятые в магазине, заведующей которым работала Сальник. Из этих записей усматривалось, что в декабре 1977 г. магазин реализовал 600 кг сливочного масла, поступление которого не было оформлено документально. О содержании записей допросили продавцов магазина Гук и Бересневу. Они подтвердили, что в декабре 1977 г. действительно получили для реализации 600 кг сливочного масла на 2040 руб., о чем сделали записи в тетрадях. Используя собранные доказательства, допросили заведующую магазином Сальник. Она рассказала о том, что в декабре 1977 г. по предложению водителя Головатюка реализовала 600 кг сливочного масла, похищенного из кондитерского цеха Беляевского винно-сокового завода. Деньги, вырученные от продажи похищенного, она изъяла из выручки магазина: 1640 руб. вручила Головатюку, а 400 руб. оставила себе.

В связи с этим 28 марта 1978 г. был задержан Головатюк, который после недолгих запирательств вынужден был рассказать о том, как он неоднократно по указанию Юсима и Мильмана — начальника кондитерского цеха — безучетно передавал для реализации работникам торговли Сальник, Сторож, Баренбойму, Пятецкому, Железняку, Виноградову и Кукштель сливочное масло, яйца, растительное масло, предназначавшиеся для кондитерского цеха, за что получал от них по 50—100 руб.

Позже Головатюк назвал конкретные случаи хищения сливочного масла, совершенные им совместно с работниками сыроварного цеха Бармасом, Замковенко, а также с Баренбоймом. При предъявлении ему товарно-транспортных накладных он указал ту, по которой вместе со старшим мастером консервного цеха Розенбергом похитил 455 кг растительного масла, реализованного через магазин, заведующей которым была Сторож.

В тот же день для беседы в УВД был приглашен Юсим. Умело используя собранные доказательства, следователь в ходе первого же допроса получил от Юсима сведения о том, что он вместе с Мильманом занимался хищением неучтенных излишков сливочного и растительного масла, яиц, сахара-песка, создаваемых Мильманом. Неучтенную продукцию сбывали через Головатюка заведующему складом продовольственной базы гастрономторга Баренбойму, Пятецкому и в другие магазины по фиктивным товарно-транспортным накладным, которые в учетной документации цеха и магазинов не отражались, а после совершения хищения уничтожались.

Рассказал Юсим и о том, что они оформляли бестоварные накладные на поступление в цех от Баренбойма и Пятецкого сливочного масла, которые в учетной документации цеха, склада и магазина отражались. При этом масло в цех фактически не завозилось, а оставалось у работников торговли, которые его безучетно реализовывали. Были случаи частичного оформления бестоварных накладных на отпуск кондитерских изделий Пятецкому. Рассказал о хищении вместе с Рутгайзером 2500 кг сахара-песка и спирта-ректификата.

На следующий день были задержаны Мильман и Баренбойм, которые подтвердили показания Юсима и дополнили их новыми фактами и обстоятельствами.

Кроме того, Баренбойм показал, что он принимал участие и в реализации неучтенного сливочного масла, поступившего к нему через Головатюка и водителя базы Ищука от работников сыроварного цеха Бармаса и Замковенко. Неучтенное сырье он сбывал через магазины, заведующими которых были Железняк, Меняйлова и Кукштель. Деньги, вырученные от реализации похищенного сырья, делились следующим образом: 15 проц.— Баренбойму, 15 — работникам магазинов и 70 проц.— работникам цеха.

18 апреля 1978 г. в порядке ст. 115 УПК УССР были задержаны старший мастер сыроварного цеха Замковенко, кладовщик цеха Бармас, Ищук, Железняк, Меняйлова, Розенберг. Все они назвали конкретные эпизоды хищения, суммы личного присвоения.

Кроме того, Замковенко доказал, чтоб 1977—1978 гг. он вместе с Бармасом ежемесячно вручал директору завода Молдавскому в виде взяток по 300 руб. из сумм, вырученных от реализации похищенного сливочного масла за то, что он, зная о их преступной деятельности, не принимал мер, направленных к ее пресечению. Допрос Замковенко по эпизодам дачи взяток был оформлен отдельным протоколом. Его показания были зафиксированы на магнитной ленте.

Обвиняемый Юсим, ознакомившись с фонозаписью показаний Замковенко, также рассказал о фактах передачи им и Мильманом денег в виде взяток Молдавскому. Для проверки и закрепления показаний Юсима с его участием было произведено воспроизведение обстановки и обстоятельств события. При этом он показывал места вручения денег Молдавскому, детализируя и дополняя ранее данные им показания. Процесс проведения этого следственного действия был зафиксирован на фотопленку, показания — на магнитную ленту.

К протоколу была приложена фототаблица. После этого было принято решение о задержании в порядке ст. 115 УПК УССР Молдавского.

На допросе Молдавский вел себя спокойно. Его поведение свидетельствовало о том, что к встрече он был подготовлен. Однако на вопросы, касавшиеся его взаимоотношений с подчиненными, Молдавский отвечал не сразу, стараясь угадать, кто из них и в чем сознался:

Поскольку Юсима и Молдавского связывала долголетняя дружба и последний высоко ценил деловые качества Юсима, доверял ему, решили провести очную ставку между Молдавским и Замковенко. Будучи уверенным в том, что другими доказательствами следствие не располагает, Молдавский отрицал факт получения им денег от Замковенко. Однако узнав о раскаянии Юсима в содеянном, он отказался от очной ставки с ним, признал факты получения взяток не только от Юсима, но и от Замковенко.

В дальнейшем посредством проведения очных ставок, допросов свидетелей, обвиняемых устранялись противоречия в показаниях обвиняемых, конкретизировались эпизоды хищения, дачи взяток. Для установления источника создания неучтенных излишков вина, сахара, сливочного и растительного масла, спирта-ректификата был проведен ряд пищевых экспертиз, установивших недовложение жира и сахара в готовую продукцию — кондитерские изделия и колбасный сыр.

С учетом их выводов, а также данных ревизии была проведена технологическая экспертиза, установившая источник создания излишков готовой продукции и сырья в винном, кондитерском, сыроварном и консервном цехах завода более чем на 10 тыс. руб. (бухгалтерская экспертиза не проводилась). При этом следует отметить, что технологическая экспертиза и документальная ревизия проводились параллельно. Это способствовало сокращению сроков расследования. Большое внимание уделялось возмещению материального ущерба. На оперативных совещаниях исполнители каждый раз докладывали о ходе выполнения намеченных мероприятий.

Полученную информацию тщательно проверяли, накапливая сведения о наличии сокрытого имущества, ценностей, мест их хранения. По отдельному плану произвели повторные обыски у обвиняемых, их родственников, знакомых. Были обнаружены и изъяты значительные денежные суммы, ценности, имущество, нажитые преступным путем. В счет возмещения ущерба у расхитителей изъяли 93 тыс. руб., 300 г золота в изделиях и ломе, девять автомобилей, большое количество изделий из хрусталя, ковров, антикварных изделий и другого имущества на сумму свыше 250 тыс. руб.

В ходе расследования была установлена преступная группа из 29 человек. В период с 1976 по 1978 г. ее участниками было похищено государственного имущества на сумму свыше 82 тыс. руб.

По результатам расследования в порядке ст. 23 УПК УССР были внесены представления в управления пищевой промышленности и торговли Одесского облисполкома. Расследование было проведено в девятимесячный срок. Его успешному проведению способствовало своевременное создание следственно-оперативной группы, которая оставалась стабильной до окончания дела. Группа состояла из двух следователей и инспектора отдела БХСС УВД облисполкома. Руководил ею старший следователь по особо важным делам следственного управления капитан милиции В. С. Подчаха. Между членами группы были четко распределены обязанности.

Так, В. С. Подчаха работал с обвиняемыми, занимался вопросами организации и проведения экспертиз, второй следователь выявлял и допрашивал свидетелей с целью возмещения причиненного ущерба, разрешал вопросы, связанные с установлением вещественных доказательств, подготавливал, назначал и организовывал проведение экспертиз с малым объемом работы (товароведческих, почерковедческих и др.), вел учет эпизодов по лицам. Инспектор отдела БХСС постоянно информировал руководителя группы о сведениях, полученных в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий, выполнял отдельные поручения.

Работа группы планировалась. К наиболее ответственным допросам следователь тщательно готовился.

Он составлял письменный план допроса, в котором на основании анализа доказательств и сопоставления их с данными, полученными в процессе проведения оперативно-розыскных мероприятий, определялись последовательность вопросов, момент и порядок предъявления уличающих преступников доказательств.

Еженедельно на оперативных совещаниях в следственном управлении с участием начальника отдела БХСС подводились итоги работы группы. На них же разрешались наиболее важные вопросы, такие, как задержание подозреваемых, проведение очередных обысков, обоснованность продления сроков проведения следствия и содержания под стражей обвиняемых, взаимодействие следователей с оперативными работниками отдела БХСС, и т. п. Каждый месяц состояние следствия по делу заслушивалось у начальника УВД. Успешному расследованию дела способствовало и широкое применение судебной фотографии, звукозаписи, других научно-технических средств. Судебной коллегией по уголовным делам Одесского областного суда участники преступной группы были осуждены.

И. Т. Басалов, начальник следственного управления УВД Одесского облисполкома