Похищение наркотиков

Дата публикации или обновления 27.07.2021
  • Уголовная практика в Украине
  • Взаимодействие с работниками уголовного розыска при разоблачении расхитителей наркотиков

    В связи со спецификой выполняемых задач понятия «уголовный розыск» и «борьба с хищениями социалистической собственности», как правило, редко соприкасаются. Одной из категорий уголовных дел, при расследовании которых возможно полное совпадение этих понятий, являются дела о хищениях, незаконном сбыте и приобретении наркотических веществ.

    Обычно наркоманы стремятся приобрести наркотики любым способом. Осознание преступности своих действий и опасение лишиться источников приобретения наркотических веществ зачастую определяют их поведение на предварительном следствии. Поэтому при расследовании хищений наркотиков в крупных размерах замаскированной группой расхитителей и сбыта их на протяжении длительного времени наркоманам проверка следственных версий, осуществляемая без повседневного делового контакта следователя с оперативными работниками, значительно осложняется.

    Определенный интерес представляет опыт взаимодействия следователя с сотрудниками уголовного розыска УВД Ворошиловградского облисполкома при расследовании уголовного дела по обвинению группы расхитителей наркотических веществ и наркоманов.

    31 декабря в Ворошиловграде в результате реализации материалов оперативно-розыскной деятельности после возбуждения уголовного дела работники уголовного розыска задержали ранее неоднократно судимого нигде не работавшего картежника и наркомана Якубовского, который выходил из квартиры своей знакомой Тупчиенко. Личный обыск не дал положительных результатов. Однако при обыске в квартире Тупчиенко в тумбочке обнаружили завернутый в газету сверток. Тупчиенко объяснила, что содержимое свертка ей неизвестно, так как он недавно принесен Якубовским.

    В свертке находились 247 ампул 1-процентного хлористоводородного морфина, упакованные в коробку из- под конфет и полиэтиленовый мешочек, а также шприц.

    Во время обыска сфотографировали общий вид помещения, место хранения наркотика, ампулы и шприц.

    Сориентировавшись в обстановке, Якубовский, присутствовавший при обыске, пояснил, что морфин в ампулах он приобрел у неизвестного ему лица на одной из центральных улиц Ворошиловграда.

    Участвовавший в обыске эксперт-криминалист установил, что на коробке из-под конфет с ампулами, кроме отпечатков пальцев рук Якубовского, имелся пригодный для идентификации отпечаток пальца руки, оставленный другим лицом.

    Поскольку характер Якубовского и лиц, с которыми он поддерживал связи, был известен, следователь и работники уголовного розыска согласовали и наметили следующие версии о возможном источнике приобретения морфина: 1) у иногороднего сбытчика наркотиков, о предстоящем приезде которого работники уголовного розыска были проинформированы; 2) у работников медицинских учреждений, среди которых было много знакомых Якубовского, часто находившегося по различным поводам на излечении в нескольких больницах Ворошиловграда; 3) у других наркоманов, среди которых Якубовский был «своим человеком».

    Была организована одновременная, проверка всех выдвинутых версий. Во время ее проведения поступили данные о том, что 31 января примерно в 15 ч Якубовского видели выходящим со свертком из здания центрального склада Ворошиловградского облздравотдела, расположенного на территории областной больницы.

    Еще продолжался допрос Якубовского и заканчивался обыск в квартире Тупчиенко, а резервная следственно-оперативная группа уже была направлена для производства обыска на склад. Несмотря на позднее время, там находились бухгалтер Реснянский и старший инспектор-фармацевт Мартыненко. На столе еще не были убраны остатки предновогоднего пиршества, а возле шкафа находилось свыше сотни бутылок из-под спиртных напитков. Реснянский и Мартыненко выглядели трезвыми. Ознакомившись с постановлением о производстве обыска, оба выразили недоумение и пояснили, что на складе крупные денежные суммы и наркотические вещества не хранятся, поскольку все медицинские препараты получают, хранят и расходуют периферийные склады. Реснянский и Мартыненко заявили также, что центральный склад осуществляет лишь контроль за расходованием медикаментов, получаемых складами, расположенными на территории области.

    Здание склада состояло из четырех изолированных друг от друга помещений: кабинетов заведующего складом и инспекторов-фармацевтов, комнаты бухгалтерии и непосредственно склада. Кроме того, имелось помещение под полом, где хранился различный хозяйственный инвентарь (лопаты, грабли, и т. п.).

    У Реснянского и Мартыненко были взяты образцы отпечатков пальцев рук для дактилоскопического исследования. Прибывший с обыска, проводившегося в квартире Тупчиенко, эксперт-криминалист установил, что обнаруженный отпечаток пальца на коробке из-под конфет оставлен Мартыненко.

    Последнему было объявлено об этом и предложено выдать оставшиеся наркотики и деньги, вырученные от продажи их Якубовскому, Мартыненко вел себя вызывающе и самоуверенно, категорически отрицал наличие на складе наркотиков и вырученных от их продажи денег, а также знакомство с Якубовским.

    Тщательный осмотр рабочего места Мартыненко и его коллег, помещения бухгалтерии и кабинета заведующего складом положительных результатов не дал. Были лишь отобраны и опечатаны в отдельном сейфе все сохранившиеся на складе приходно-расходные и банковские документы на наркотические вещества. Кроме того, изъяли и опечатали в сейфе карточки складского учета, из записей в которых следовало, что единственным поставщиком наркотиков являлся Ворошиловградский областной аптечный склад, что позволило более точно определить объем предстоящей работы.

    Под полом были обнаружены 2690 ампул сильнодействующего наркотического вещества — изонитрозина, подлежавшего, как следовало из надписи на упаковке, уничтожению еще пять месяцев назад за истечением срока годности, и две пустые трафаретные коробки для упаковки, ампул с морфином и промедолом. Мартыненко и Реснянский вразумительных объяснений по поводу обнаруженного не дали.

    Непосредственно на складе, в огромном помещении, почти до потолка заставленном мебелью, в дальнем затемненном углу стоял шкаф, в котором находились книги, обувь, одежда. Мартыненко пояснил, что эти предметы принадлежат ему. Находились они в шкафу потому, что из-за отсутствия квартиры он часто оставался ночевать на складе. Для ускорения осмотра содержимого шкафа пришлось организовать «живую цепочку». Все предметы передавались из рук в руки на освещенное место, где подвергались тщательному осмотру. Наконец, в книге «Государственная фармакопея СССР» были обнаружены 480 руб. крупными купюрами. Нисколько не смущаясь, Мартыненко заявил, что эти деньги ему недавно дала мать для приобретения одежды. Все предметы, которые были обнаружены и изъяты, сфотографировали и опечатали. В связи с поздним временем склад был закрыт и опечатан для обеспечения возможности продолжения обыска. Мартыненко был задержан. Поздно вечером на совещании участников следственно-оперативной группы были кратко подведены итоги работы за день, обсуждены и намечены дальнейшие оперативно-розыскные мероприятия и следственные действия. На следующий день были проведены обыски в квартирах родителей Якубовского и Мартыненко, а также в квартире сожительницы последнего Цент. Они не дали положительных результатов. Однако допросы указанных выше лиц помогли выяснить образ жизни задержанных. Было установлено, что каждый из них располагал крупными суммами денег, имел сожительниц.

    Мать Мартыненко показала, что она давала сыну в ноябре прошлого года для приобретения одежды только 200 руб. Мать Якубовского подтвердила, что ее сын после освобождения из мест лишения свободы на протяжении девяти лет систематически употреблял наркотики. 2 января на складе был продолжен обыск. При этом среди множества пустых бутылок обнаружили ранее невыявленную бутылку с раствором промедола. Приняли также меры к сохранению документов на отпуск наркотических веществ складу облздравотдела. В тот же день допросили всех работников склада об образе жизни Мартыненко, а также о его поведении 31 декабря. Одна из сотрудниц склада, знавшая Якубовского, показала, что в этот день он приходил на склад и просил вызвать Мартыненко под предлогом возврата долга. Она выполнила его просьбу. Еще одна из сотрудниц заявила о пропаже из ее стола одной из двух коробок из-под конфет. Однако назвать приметы исчезнувшей коробки и опознать ее она не смогла. Бухгалтер Реснянский показал, что изъятую бутылку с раствором промедола (предполагая, что она со спиртным) он получил от заведующего отделом одного из периферийных складов Шеховцова для передачи старшему товароведу склада облздравотдела Бондаренко. Последний, кстати, на работу после Нового года не вышел и скрывался вплоть до его задержания 7 января.

    Допрошенный по делу Шеховцов подтвердил, что он по просьбе Бондаренко передал через Реснянского бутылку с раствором промедола, подлежавшего уничтожению за истечением срока годности.

    Однако для каких целей нужен был этот промедол Бондаренко, Шеховцов не знал. Были приняты меры к задержанию Бондаренко.

    С учетом имеющихся доказательств, решили приступить к детальному допросу задержанных. Мы понимали, что Якубовский, как ранее судимый, быстрее сориентируется в неопровержимости уличавших его доказательств, поймет бесполезность запирательства и даст

    Правдивые показания. Эти надежды частично оправдались. Якубовский сознался в том, что он систематически приобретал у Мартыненко наркотики. В частности, он показал, что в течение трех лет приобрел для личного употребления 150 г промедола в порошке и около 2300—2800 ампул морфина.

    Какую-либо связь с Бондаренко, работавшим в течение пяти лет заведующим складом облздравотдела, Якубовский категорически отрицал. С согласия Якубовского его показания были записаны на магнитную ленту.

    Эти показания позволили более целенаправленно спланировать допрос Мартыненко. Поскольку последний продолжал отрицать причастность к хищению и сбыту наркотиков, ему, как медику, было разъяснено, что задача следственных органов в данном случае состоит не только в пресечении его преступной деятельности, но и в прекращении причинения вреда здоровью потребителей наркотиков.

    После некоторого колебания Мартыненко согласился рассказать правду. Он показал, что на протяжении пяти лет он и Бондаренко сбыли Якубовскому большое количество наркотических веществ, как похищенных, так и списанных за истечением срока годности, но не уничтоженных. Причем эти наркотики сбывались также через знакомого Бондаренко — заведующего аптекой № 288 Ворошиловграда Ковалева.

    В показаниях Мартыненко были отражены наиболее крупные эпизоды хищения наркотиков, с указанием дат и способов хищения, а также сокрытия его в учете.

    С согласия Мартыненко его показания также были зафиксированы на магнитной ленте.

    Ничего оригинального в описанном Мартыненко способе хищения не было. Пользуясь тем, что сверка взаимных расчетов между аптечным складом и складом облздравотдела производилась только по стоимости отпущенных и полученных ценностей, Мартыненко не приходовал получаемые с аптечного склада наркотики, подлинные счета-фактуры уничтожал, а вместо них на похищенных бланках оформлял с теми же номерами и датами фиктивные счета-фактуры, в которых подделывал подписи сотрудников аптечного склада, В фиктивные счета-фактуры на сумму похищенных наркотиков включались фактически не отпускавшиеся с аптечного склада медикаменты, неучтенный излишек которых создавался в результате их неуничтожения при списании за истечением срока годности.

    Вот один из примеров создания неучтенных излишков. В октябре-ноябре Бондаренко и Мартыненко не уничтожили 13 502 г тарена на 1020 руб., подлежавшего списанию согласно оформленным ими актам вследствие истечения срока годности. Для последующего оприходования тарена вместо похищенных 40 830 ампул морфина Бондаренко и Мартыненко сняли имевшиеся на банках с тареном этикетки с указанием года выпуска, а вместо них наклеили сфальсифицированные ими этикетки, на которых проставили более поздний год выпуска. В ходе следствия эти банки с тареном были обнаружены на одном из периферийных складов. При их осмотре с участием эксперта-криминалиста были выявлены следы переклеивания этикеток.

    На аптечном складе и складе облздравотдела были изъяты счета-фактуры, на которые ссылался в своих показаниях Мартыненко. Изъятые документы свидетельствовали о правдивости его показаний. На одном из фиктивных счетов-фактур имелась собственноручная резолюция Бондаренко о списании в расход периферийным складам бумаги, не поступавшей из аптечного склада.

    На допросе Мартыненко дал показания о том, что часть оставшегося нереализованным морфина хранится в тайнике, оборудованном им в помещении склада. При воспроизведении обстановки и обстоятельств события Мартыненко показал искусно замаскированный тайник, находившийся почти под потолком склада. В тайнике обнаружили 197 ампул морфина. При выполнении этого следственного действия также применялось фотографирование.

    После получения указанных доказательств Якубовский, Мартыненко и Бондаренко были арестованы. Бондаренко, ознакомившись с предъявленными ему подлинными и фиктивными счетами-фактурами, а также прослушав специально подобранные фрагменты показаний Мартыненко, записанных на магнитную ленту, согласился дать правдивые показания о своей преступной деятельности. Они также были записаны на магнитную ленту.

    Показания Бондаренко в основном совпали с показаниями Мартыненко, за исключением расхождений в цене сбывавшихся наркотиков и доле полученных соучастниками денег. Несоответствие количества сбытых наркотиков количеству наркотических веществ, похищенных согласно изъятым счетам-фактурам, Бондаренко и Мартыненко объяснили боем ампул с морфином при их транспортировке. Возникли сомнения в правдивости этих объяснений, поскольку имелись данные о перепродаже Якубовским части приобретенных у Мартыненко и Бондаренко наркотиков другим наркоманам.

    Поэтому усилия следственно-оперативной группы были сосредоточены на выявлении других известных следствию приобретателей наркотиков.

    В связи с этим провели комплекс оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий для проверки причастности к данному делу всех известных наркоманов. Успешному проведению этой работы препятствовала не только психология последних, но и давность совершения преступления (основная масса похищенных наркотиков была сбыта четыре-пять лет назад). К моменту расследования некоторые из подозреваемых наркоманов умерли, многие находились в местах лишения свободы за другие преступления. Отдельные наркоманы из-за боязни мести или увеличения им наказания (хотя с ними проводилась разъяснительная работа) не давали показаний о приобретении наркотиков у обвиняемых по расследуемому делу. О преодолеваемых нами трудностях свидетельствует следующий факт. Один из бывших наркоманов, отбывавший наказание за другое преступление, дал показания о приобретении им у хорошо известного среди наркоманов «Китайца» (кличка Якубовского) бутылки с раствором промедола за 800 руб.

    Однако при предъявлении ему Якубовского для опознания этот осужденный указал на понятого как на лицо, у которого он приобрел промедол. Впоследствии осужденный объяснил свой отказ от ранее данных показаний боязнью мести со стороны Якубовского.

    В результате кропотливой работы был установлен бывший наркоман Кравцов, который перестал употреблять наркотики в 1974 г. Образно рассказав о физической боли, переносимой им при отсутствии наркотиков, о способах добывания денег для их приобретения (укрывал от семьи, брал взаймы у родственников и знакомых), а также об унижениях, которые ему приходилось испытывать в связи с поиском источника приобретения наркотиков, Кравцов дал показания о том, что для личного употребления в основном он приобретал наркотические вещества у Ковалева.

    Поскольку до 1974 г. уголовная ответственность за приобретение наркотиков без цели сбыта действовавшим законодательством не предусматривалась, уголовное дело в отношении Кравцова было прекращено.

    Впоследствии свои показания Кравцов подтвердил на очной ставке между ним и Ковалевым. Последний также был арестован. При обыске в его квартире были обнаружены препараты, содержащие наркотические вещества (дионин, кодтерпин, таблетки от кашля).

    Ковалев также дал развернутые показания о получении от Бондаренко и сбыте Кравцову наркотических веществ. Отдельные несоответствия между показаниями Ковалева, Кравцова и Бондаренко уточнялись в процессе проводимых между ними очных ставок.

    Включенные в группу следователи наряду с выявлением приобретателей наркотиков проводили многочисленные очные ставки для уточнения обстоятельств и устранения противоречий в показаниях обвиняемых и свидетелей по каждому эпизоду хищения, незаконного хранения, списания и сбыта наркотиков. Кроме того, они обеспечивали качественное проведение документальной ревизии и необходимых экспертиз.

    Через месяц после возбуждения уголовного дела была закончена документальная ревизия, производство которой из-за длительности периода, который подлежал ревизии, было поручено пяти ревизорам облздравотдела. Перед ревизией были поставлены задачи на основании сохранившихся за девять лет документов: 1) проверить полноту оприходования в центральном складе облздравотдела наркотических веществ; обоснованность и правильность их списания; 2) определить размер материального ущерба, причиненного государству; 3) установить, какие нарушения в учете и отчетности способствовали причинению ущерба. Ревизия проводилась с участием Бондаренко и Мартыненко как материально-ответственных лиц. Одновременно ревизоры проверяли склады, подчиненные центральному складу.

    В результате сверки всех первичных документов ревизоры установили, что в течение трех лет на центральном складе облздравотдела были не оприходованы полученные с аптечного склада 206 г морфина в порошке, 75 280 ампул морфина и 578 г промедола в порошке (всего на 2146 руб.). Вместо них по фиктивным счетамфактурам были оприходованы на эту же сумму препараты, не отпускавшиеся с аптечного склада. При проверке актов на списание были выявлены также факты неуничтожения списанных наркотических и сильнодействующих веществ, в том числе омнапона, промедола, изонитозина и т. п.

    Сравнительно небольшая стоимость похищенных наркотиков объясняется необычайно низкой их розничной ценой. Так, розничная цена одной ампулы морфина — 2,5 коп., тогда как расхитители (в зависимости от обстоятельств) сбывали одну ампулу морфина за 70 коп., 1 руб., 1 р. 60 к.

    В общей сложности, как было установлено следствием, Мартыненко, Бондаренко и Ковалев от продажи похищенных и не уничтоженных наркотиков выручили 24 500 руб.

    По делу были назначены и проведены пять экспертиз, в том числе: дактилоскопическая (для установления принадлежности отпечатка пальца, обнаруженного на коробке из-под конфет, изъятой при обыске в квартире Тупчиенко); химическая (для установления того, к наркотическим или сильнодействующим веществам относились препараты, изъятые в процессе следствия); почерковедческая, подтвердившая подлинность подписей сотрудников аптечного склада в фиктивных счетах-фактурах, оформленных Мартыненко; судебно-психиатрическая, установившая вменяемость Якубовского; наркологическая, определившая, что Якубовский страдает полинаркоманией и нуждается в принудительном лечении.

    Следствием было установлено, что совершению преступлений способствовало отсутствие надлежащего контроля за работой Бондаренко и Мартыненко. Кроме того, ими и их подчиненными допускались грубейшие нарушения действующих ведомственных правил и инструкций по уничтожению сильнодействующих и наркотических веществ. Для принятия мер к устранению выявленных нарушений было внесено представление заведующему облздравотделом.

    Определенные трудности были и с квалификацией действий обвиняемых, которые совершали хищения, служебные подлоги, незаконно приобретали, хранили с целью сбыта и сбывали похищенные наркотики.

    В отдельных случаях их действия оканчивались на стадии приготовления к незаконному сбыту похищенных и неуничтоженных наркотиков. Они допускали халатность, злоупотребляли служебным положением, нарушали установленные правила хранения, отпуска и учета наркотических веществ, незаконно приобретали и хранили наркотические вещества без цели сбыта, нарушали установленные правила хранения и учета сильнодействующих веществ, не являющихся наркотическими.

    Указанные обстоятельства, а также изменение законодательства в связи с опубликованием Указа Президиума Верховного Совета СССР от 25 апреля 1974 г. «Об усилении борьбы с наркоманией» обусловили необходимость предельно четкого разграничения эпизодов преступной деятельности обвиняемых во времени. От этого зависела правильность юридической оценки их действий.

    Благодаря разъяснительной работе, проведенной с родственниками обвиняемых, мы добились полного и реального возмещения материального ущерба, причиненного государству. Все обвиняемые были осуждены к различным срокам лишения свободы.

    Несмотря на трудности, следствие по делу было закончено в трехмесячный срок. Этому способствовала координация действий следователей, ревизоров и оперативных работников. На первоначальном этапе ежедневно, а в последующем по мере необходимости, но не реже одного раза в неделю происходил взаимный обмен информацией. При этом намечались мероприятия, определялись сроки их выполнения конкретными исполнителями. Приобретенный опыт еще раз подтвердил, что залогом успешного расследования дел данной категории является тесный контакт и деловое взаимодействие оперативных работников и следователей.

    Все участники следственно-оперативной группы за инициативу и настойчивость, проявленные при разоблачении опасных преступников, приказом министра внутренних дел УССР были поощрены.

    Ю. Я. Валуйский, начальник, отделения следственного управления УВД Ворошиловградского облисполкома

    В начало



    Как вылечить псориаз, витилиго, нейродермит, экзему, остановить выпадение волос