Работа социал-демократических организаций в Донбассе
И хотя все эти связи и сама работа социал-демократических организаций в Донбассе сводились, как мы видели, лишь к распространению, причем весьма нерегулярному, агитационных изданий среди рабочих, главным образом металлистов, и носили эпизодический характер, определенные результаты они все же давали. Популярно изложенные идеи борьбы за коренное улучшение тяжелого положения рабочих против капиталистов и всего самодержавного строя, разъяснение задач и целей рабочего движения находили живой отклик и интерес в донецком пролетариате, пробуждали его классовое самосознание. Своей конкретностью, доступностью сознания широчайших масс рабочих, целеустремленностью социал-демократическая агитация выгодно отличалась от прожектерства либеральных народников, иллюзорности их конечных целей.
Массовое распространение социал-демократических листовок в Донбассе осенью 1898 г. и весной 1899 г. имели своим непосредственным результатом, как мы увидим, стачки юзовских рабочих в октябре 1898 г. и на Дебальцевском заводе в мае 1899 г. Но главное значение марксистской пропаганды и агитации было не только в этом. Нелегальная социал-демократическая литература, распространявшаяся среди донецких рабочих, служила важным средством их политического просвещения и воспитания. Как вспоминал старый юзовский рабочий, участник первых рабочих кружков К. Кадигробов, «прокламации эти читали с жадностью, передавая друг другу до тех пор, пока от масла и грязи нельзя было читать и разбирать слов». Полиции, несмотря на ее отчаянные усилия,- удавалось обнаружить и изъять далеко не все из разбрасываемых нелегальных изданий. Осенью 1898 г., например, удалось после длительных поисков изъять около 400 листовок Донского комитета, что составляло, даже если признать данные М. С. Зеликман несколько завышенными, лишь небольшую часть всей партии. Это обстоятельство был вынужден специально отметить в своем политическом обзоре Екатеринославской губернии за 1899 год начальник Екатеринославского жандармского управления: «…социал-демократическая пропаганда свила себе гнездо на всех заводах Екатеринославской губернии... расплылась по мастерским и, как можно судить по образу действий рабочих, приобрела себе в среде последних большую степень сердечного сочувствия, так как замечено, что до 1899 года рабочие, называя подбрасываемые им произведения социал-демократической литературы и гектографированные письма, в содержании которых обсуждались обстоятельства и явления текущей жизни рабочих, «критикой», представляли то и другое в руки полиции по собственному побуждению, между тем как с упомянутого времени этого больше не делают, затаивая их у себя».
Нелегальную литературу продолжали обнаруживать v рабочих и год, и два спустя после ее распространения. В 1898—1899 гг., например, были привлечены к судебной ответственности и осуждены на разные сроки тюремного заключения с учреждением над ними гласного надзора полиции за хранение и распространение среди товарищей социал-демократических изданий шахтеры Семен Жабоедов, Михаил Ковалев, Малафей Шестаков, рабочие Юзовского завода Иван Лобанов, Афанасий Чернов,. Митрофан Кошеленко, Петр Карагодин, Донецкого железопрокатного завода — Василий Смирнов и другие.
Под непосредственным воздействием социал-демократической агитации, в обстановке общего подъема рабочего движения на заводах и шахтах Донбасса складываются кружки и группы, объединяющие наиболее сознательных и развитых рабочих. В их возникновении и деятельности большую роль опять-таки играли русские рабочие-революционеры, сочетавшие работу на производстве с активной организаторской и пропагандистской деятельностью.
Один из первых таких кружков образовался на Юзовском заводе еще в 1896—1897 гг. В него входили заводеские рабочие Митрофан Кошеленко (Кошелев), Афанасий Чернов, Петр Карагодин, Кирилл Крыжановский и другие. К сожалению, мы располагаем крайне скупыми, отрывочными сведениями о деятельности этого кружка. Когда его участники были 10 июня 1898 г. арестованы, в ходе обысков и последующего полицейского расследования выяснилось, что у Митрофана Кошеленко имелись нелегальные социал-демократические издания, которые он давал читать Чернову, Карагодину и Крыжановскому. У последнего, в частности, при обыске были обнаружены две брошюры «Мартовская революция» (о революции) 1848 г. в Германии) и «Стачка лжи» с печатями Киевского «Союза борьбы». Весной 1897 г. Кошеленко давал Чернову читать книгу, описывавшую «бедственное положение рабочих, трудящихся исключительно на пользу хозяев». Прочитав книгу, Чернов, в свою очередь, передал ее в апреле 1897 г. заводскому кузнецу Петру Карагодину, отправлявшемуся как раз в это время на ополиченские сборы, причем «просил читать так, чтобы жена не видела». У Митрофана Кошеленко был также 2-й номер «Рабочей газеты», изданной Киевским «Союзом борьбы» в декабре 1897 г.
Все это, несомненно, свидетельствовало о связях юзовского рабочего кружка с Киевской социал-демократической организацией. Сам Кошеленко в своих воспоминаниях позднее писал по этому поводу: «Около 1898 г. по моему адресу переслали для завода много книжек и воззваний, чтобы их кое-где распространили среди рабочих. Помогали распространять литературу рабочие Чернов, Князев, Яшин и Карагодин».
Связь с Киевом, а возможно и с другими социал-демократическими центрами осуществлялась по всей видимости через брата Митрофана Кошеленко Маркиана, который, будучи на военной службе, дважды в свой отпуск приезжал в Юзовку — весной 1897 г. и весной 1898 г. Во второй свой приезд Маркиан Кошеленко неоднократно выезжал в Ростов, Екатеринодар, Таганрог и Мариуполь, где имел встречи, как выяснилось, «с политически неблагонадежными лицами», причем, согласно показаниям двух свидетелей, он «неоднократно высказывал им, что положение рабочего класса представляется тягостным, что таковое необходимо улучшить и что он желал бы для того устроить рабочую «общину». Любопытно заметить, что Маркиан Кошеленко в числе других «политических неблагонадежных» встречался в Мариуполе с рабочим Белоусовым и на его квартире познакомился в апреле 1898 г. с родной сестрой Белоусова Евфросиньей, членом уже упоминавшегося «летучего отряда». Поездки Маркиана Кошеленко весной 1898 г. в Мариуполь и Ростов совпадают по времени с пребыванием там Франкфурта, Зеликман и Залевской-Дзюгас, что позволяет предположить связи между ними. Весьма вероятно, что у Маркиана Кошеленко Франкфурт и его товарищи могли получить адреса юзовских рабочих-кружковцев, но вряд ли они ими смогли воспользоваться из-за июньского провала кружка. Во время следствия братья Кошеленко и Чернов находились в бахмутской тюрьме, а Крыжановский и Карагодин оставались в Юзовке под надзором полиции. Осенью 1899 г. решением Харьковской судебной палаты Афанасий Чернов и Митрофан Кошеленко за хранение, чтение и распространение нелегальной литературы были подчинены гласному надзору полиции на год; Кирилл Крыжановский и Петр Карагодин были приговорены к аресту на две недели.
В 1897—1898 гг. сложился небольшой кружок в Юрьевке (с 1901 г. — Алчевск), ядром которого явились молодые рабочие недавно построенного металлургического завода ДЮМО Климент Ворошилов, Сергей Сараев, Павел Пузанов, братья Степан и Роман Побегайло. Все они были сверстниками, вместе учились в местной земской и заводской школах, принимали участие в любительский спектаклях заводского театрального кружка. Общие интересы сблизили их, и нередко после репетиций они засиживались за полночь, обсуждая прочитанные книги, которыми их снабжали школьные учителя, текущие новости, печатавшиеся в газетах. От книжных тем обычно переходили к волновавшим всех вопросам повседневной рабочей жизни. «Встречаясь вечерами, во внерабочее время, со своими друзьями, молодыми рабочими Сергеем Сараевым, Павлом Пузановым, Иваном Придорожко, Епифаном Плуготаренко и другими,— вспоминал позднее К. Е. Ворошилов, — я все чаще ловил себя на мысли, что нас объединяет нечто большее, чем общее времяпрепровождение на танцах под гармошку или на скромных пирушках в субботний или воскресный день. Мы могли часами говорить о положении рабочих, заработках, штрафах, поведении заводских начальников, а также о событиях в стране или за ее пределами, вести о которых таю или иначе доходили до наших мест».
Особенно оживилась деятельность кружка с появлением в ней ростовского рабочего-литейщика И. А. Галушки, поступившего в 1898 г. работать на завод ДЮМО. Он был старше своих новых товарищей, имел уже некоторый опыт революционной работы и благодаря этому становится признанным руководителем кружка. «И. А. Галушка, — пишет в своих воспоминаниях К. Е. Ворошилов, — часто заводил с нами разговор не только о заводских делах, но и о положении рабочих в России и в европейских странах, об источниках обогащения помещиков и капиталистов, о политическом бесправии трудящихся. При этом у него всегда находились примеры и факты, которые действовали очень убедительно. И хотя он не делал никаких выводов, нам становилось ясно, что мы своим трудом создаем богатства для хозяев и что вообще все богатеи и сам царь сидят на шее народа и, как пауки, сосут кровь из людей труда и превращают ее в золото».
В это время кружок расширяется, в него входят рабочие Дмитрий Паранич, Антон Сложеникин, конторщик Николай Иванов, фельдшер заводской больницы Василий Соколов, сочувствовали и всячески помогали кружковцам учителя С. М. Рыжков, А. Р. Шустова. Участники кружка собирались обычно в помещении заводской школы после занятий или театральных репетиций. От чтения произведений художественной литературы переходили к обсуждению сочинений революционеров-демократов, Чернышевского, Добролюбова, Некрасова, марксистских работ. Галушка часто ездил в Ростов, где у него жила семья, откуда обычно привозил разные нелегальные издания, листовки, с которыми затем знакомил своих товарищей по кружку. Так был получен и прочитан «Манифест Коммунистической партии», который произвел на всех неизгладимое впечатление. «Мы,— вспоминал К. Е. Ворошилов, — решили сообща прочитать «Манифест Коммунистической партии». В ходе чтения я старался пояснять слушателям трудные места, иллюстрировал их примерами из нашей заводской жизни. Особенно понравилось нам, как Маркс и Энгельс писали о рабочем классе... Каждый из нас уже осознавал, что он является участником великой армии труда и готов отдать все силы за общее дело, за улучшение жизни рабочего класса и всего народа. Сознание своей правоты и силы окрыляло нас, и мы старались очень осторожно разъяснять рабочим все то, что узнавали сами на занятиях кружка. Мы старались внушить нашим товарищам по работе, что мы должны быть смелыми и настойчивыми в отстаивании своих справедливых требований к заводской администрации, действовать организованно, и тогда хозяева завода будут вынуждены считаться с нами».
Сам Ворошилов пользовался среди заводских рабочих большим авторитетом, особенно после того, как он, машинист электрического крана в чугунолитейном цехе, вместе с другими товарищами-крановщиками остановили краны и потребовали от администрации улучшения крайне тяжелых условий работы в цехе — устройства вентиляции. Видя сочувствие и поддержку со стороны всех других цеховых рабочих и опасаясь возникновения общей забастовки, начальник цеха в тот же день распорядился пробить в стенах помещений отверстия для отвода испарений и газов. Случай этот произошел в 1899 г. Вскоре, однако, организатор «крановщичьей забастовки» попал в «черные списки» и был уволен с завода. Слежка началась и за другими участниками кружка, и в результате его руководитель И. А. Галушка также был вынужден уехать в Ростов. Это, несомненно, ослабило кружок, однако он и после отъезда Ворошилова и Галушки продолжал собираться. В него входят новые участники рабочие И. Н. Берещанский, Е. Л. Губарев, Ф. Р. Якубовский и др., устанавливаются связи с соседними рудниками. Позднее участники кружка составили основное ядро крупной социал-демократической организации Алчевского района. К 1900 г. относится возникновение социал-демократической группы и в Луганске. Сюда в апреле 1900 г., спасаясь от ареста, приезжает один из членов Екатерино-славской социал-демократической организации, испытанный революционер, участник петербургских рабочих кружков первой половины 90-х гг., только недавно отбывший вологодскую ссылку, Константин Максимович Норинский. Устроившись машинистом на паровозостроительный завод Гартмана, он вскоре организует здесь социал-демократический кружок. В него вошли подручный Норинского на заводе 17-летний Иван Ткаченко и его товарищ, рабочий железнодорожных мастерских Николай Болдырев, а также брат и сестра Яков и Любовь Моргенштейны. Позднее через брата И. Ф. Ткаченко Романа, разметчика на заводе Гартмана, были установлены связи с рабочими паровозных мастерских, через Болдырева — с железнодорожными мастерскими, а с помощью Моргенштейнов — с городом. К этому времени по приглашению Норинского приехал его товарищ, активный участник, ленинского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» Василий Андреевич Шелгунов, только что отбывший трехлетнюю административную ссылку в Архангельской губернии.
Члены кружка обычно собирались на квартире Норинского, где жил и Шелгунов. Им обоим было что рассказать своим товарищам о деятельности первых марксистских групп в Петербурге, о спорах с народовольцами, о занятиях в рабочих кружках Владимира Ильича Ульянова и других членов руководимого им «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». Для кружковых занятий использовалась библиотека Норинского, насчитывавшая до 200 томов произведений художественной литературы, книг по политэкономии, социологии, некоторых нелегальных изданий. Однако этого скоро оказалось уже недостаточно. «Жизнь наша,— вспоминал впоследствии К. М. Норинский,— сделалась весьма интересной. Горизонты наши час от часу расширялись. Молодежь наша рвалась в бой. Чувствовался недостаток литературы (брошюр, листовок). Пришлось подумать о получении транспорта с литературой». За литературой Шелгунов был командирован в Полтаву, где жил в это время под надзором полиции после возвращения из ссылки Ю. О. Мартов, переписка по этому поводу велась и с Екатеринославом. Кружком в 1901 г. была организована маевка. Вскоре после нее в связи с угрозой провала и арестов Норинский и Шелгунов были вынуждены уехать в Екатеринослав. После их отъезда луганская группа еще некоторое время продолжала действовать, но затем главные ее участники — Яков и Любовь Моргенштейны и Роман Ткаченко были арестованы. Ивану Ткаченко удалось скрыться; перебравшись в Екатеринослав, он активно участвовал здесь в подпольной работе, поддерживая по-прежнему связи с Луганском. Кружок на заводе Гартмана послужил основой оформившегося в 1902 г. Луганского комитета РСДРП, который возглавил Яков Моргенштейн, впоследствии видный большевик, активный участник первой русской революции.
Далее: Социал-демократические кружки и группы на заводах и шахтах Донбасса в 1899-1900 гг.
