Рабочее движение в Донбассе во второй половине 80-х гг.

Дата публикации или обновления 11.05.2022
  • К оглавлению: История рабочих Донбасса
  • Летопись Донбасса

  • Во второй половине 80-х гг. в борьбе рабочих Донбасса происходят важные сдвиги, обозначается неуклонный ее подъем, она приобретает более массовый и организованный характер. Это было связано прежде всего с быстрым развитием всех отраслей промышленности в бассейне, значительным увеличением общего количества рабочих, усилением кадровой прослойки.

    Переломным оказался 1887 г., когда мощная стачка шахтеров Рутченкопских копей, поддержанная рабочими других шахт этого района, буквально потрясла весь бассейн.

    Основной причиной этого крупнейшего пролетарского выступления являлось крайне тяжелое материальное положение шахтеров в результате низкой оплаты труда, нерегулярной выплаты жалования, штрафов и обсчетов, кабальных условий кредита в рудничных ланках. Последней каплей, переполнившей чашу терпения шахтеров, послужило объяснение рудничной конторы Французского общества, которому принадлежали Рутченковские копи, что обычное повышение зарплаты на летний сезон начиная с 1 мая будет произведено в размерах, меньших по сравнению с прошлыми годами. Понимая, что помощи ждать не от кого, рабочие решили, как они позднее показывали на следствии, «протестовать, но не поодиночке, а сообща, что они сделали в настоящее время; причем полагают, что хотя и накажут за беспорядки, то по крайней мере войдут в их положение и хоть немного улучшат его» .

    Для майской стачки рутченковских рабочих характерны были и новые важные моменты: несомненное наличие элементов организованности и большей сознательности, пролетарская солидарность, массовость. Стачка, безусловно, подготавливалась заранее, имела своих руководителей. Инициатива выступления принадлежала рабочим шахты № 19, которым в течение двух дней, 4 и 5 мая, удалось склонить к совместным действиям рабочих двух других шахт (№ 11 и 18). В результате все 1500 рутченковских шахтеров 5 мая организованно не вышли на работу, предъявив администрации ряд согласованных требований: повышение заработной платы, удаление подрядчиков и целого ряда должностных лиц из рудничного Персонала, особенно ненавистных рабочим за их многочисленные злоупотребления и произвол. В ответ управляющий угольными копями француз Венсанз решил рассчитать всех недовольных и отказывающихся работать шахтеров.

    Узнав об этом решении, забастовавшие шахтеры в ночь с 6 на 7 мая, вооружившись кайлами и захватив с собой зажженные шахтерские лампочки, направились к рудничной конторе, а оттуда повернули к Юзовскому заводу для объединения с заводскими рабочими. По дороге восставшие разгромили несколько кабаков и постоялых дворов, владельцы которых, постоянно спаивая рабочих, отбирали у них последние копенки,— в этом проявилась стихия рабочего протеста.

    8 мая 1887 г. по просьбе промышленников в Юзовку для усмирении рабочих прибыл екатеринославский вице-губернатор с двумя батальонами солдат, один из которых был сразу же направлен на шахты Французского общества. Были арестованы и доставлены под конвоем к рудничной конторе все 366 рабочих шахты № 19, которых заперли в небольшой сарай, где они провели сутки без еды и питья, в страшной тесноте и духоте. На следующий день, 9 мая, шахтерам пригрозили, что они будут наказаны розгами и уволены, если не приступят к работам на прежних условиях. Силы были слишком неравные, и в этих условиях стачечники вынуждены были подчиниться грубому нажиму и возобновить работу. Власти сурово расправились с руководителями, выслав многих на родину, осудив 62 шахтеров к различным срокам тюремного заключения.

    В течение мая 1887 г. стачки и волнения происходили также на ряде мелких шахт в районе Юзовки (Карпова, Рыковского, Иловского, Древицкого), в Области Войска Донского, на Юзовском заводе, где рабочие потребовали уравнения в оплате русских и английских рабочих. По сведениям заводской администрации в подготовке стачки принимали участие рабочие И. Коршунов, И. Сидоренко, А. Макеев, Суханов, Кузулин и Черкасов. Двое последних были уволены, за остальными учрежден негласный полицейский надзор.

    Массовые выступления шахтеров в мае 1887 г., их мощный наступательный порыв ошеломляюще подействовали на шахтовладельцев и местные власти. Рабочим были сделаны некоторые уступки. В частности, администрация Горного и промышленного общества постановила с 1 ноября 1887 г. производить ежемесячный расчет с рабочими, были несколько повышены расценки.

    В эти майские дни донецкие горняки по-настоящему почувствовали силу коллективного протеста против угнетения и произвола капиталистов. Со своей стороны, донецкие горнопромышленника усиленно добивались у царского правительства и в конце концов получили его согласие на постоянное размещение с конца 1888 г. казачьей сотни в Юзовке. Расквартированные здесь казаки несли патрульную службу на крупнейших шахтах, присутствовали при раздаче жалованья; по вызовам полиции усиленные казачьи наряды высылались всякий раз для подавления вспышек протеста. В конце 80-х гг. с помощью казаков удалось предупредить несколько рабочих выступлений. Однако и казачьи нагайки, и уговоры капиталистов или царских чиновников способны были лишь на время затормозить рабочее движение в Донбассе. Постепенно оно набирало силу, становилось все более массовым и организованным.

    90-е гг. ознаменовались дальнейшим развитием Рабочего движения в Донбассе. Особый резонанс в стране получили августовские волнения 1892 г., официально квалифицированные как «холерный бунт», т. е. стихийные беспорядки, связанные с разразившейся в стране холерной эпидемией. Такую версию настойчиво поддерживали сами горнопромышленники, стремившиеся подчеркнуть отсутствие глубоких причин для этого выступления. Однако в ходе проведенного официального расследования стало ясно, что на выступление рабочих толкнули тяжелое материальное положение, ужасные условия труда и быта, произвол и издевательства администрации предприятии и местных властей. В. В. Вересаев, который принимал непосредственное участие в борьбе с холерой в Донбассе, проработав два месяца врачом на расположенном в окрестностях Юзовки руднике Карпова, записал в эти дни в своем дневнике: «Здесь на месте я узнал, что и юзовский бунт был вовсе не холерным; кровопролитие и «укрощение» рабочих произошли на почве требований повышения расценок и улучшения жилищных условий; для власти оказалось выгоднее выставить происшествие как «холерный бунт».

    Первые случаи заболевания холерой на шахтах Юзовского района были отмечены уже в июле. Тогда же в целях предупреждения ее вспышки в самой Юзовке заводской поселок был оцеплен со всех сторон нарядами полиции и казаков, что вызвало недовольство рабочих окрестных шахт, лишившихся возможности пользоваться единственным в округе базаром. В самой Юзовке рабочие были возмущены грубыми действиями полицейских, сносивших по распоряжению местных властей пристройки летнего типа (так называемые каютки), запретивших продажу зелени и фруктов. Непосредственным же поводом к стихийной вспышке рабочего гнева послужили слухи о грубом обращении с больными в холерных бараках. В воскресенье 2 августа, когда полицейские приехали за больной женой одного из рабочих, они были встречены большой толпой, забросавшей их камнями. Возбужденные рабочие направились к холерным баракам, к ним по дороге присоединились местные жители, участники происходившего в это время крестного хода.

    К вечеру толпа достигла нескольких тысяч человек. Остановить рабочую стихию не смогли ни увещевания местного священника, ни казачьи нагайки. Прибывшая казачья сотня также была встречена камнями. В ответ раздались залпы боевыми патронами, и казаки предприняли попытку массированной атакой рассеять толпу. Однако нападение было отбито, причем разъяренные происходившим массовым убийством безоружные рабочие сами атаковали конных казаков. В эту страшную ночь было убито и сгорело около сотни рабочих и местных жителей, многие получили ранения. Известный урон понесла и противная сторона: камнями были ранены несколько полицейских, три офицера и 23 казака.

    Кровавая расправа с рабочими усилила их гнев и возмущение. К утру 3 августа Юзовка фактически оказалась в руках восставших рабочих. Казаки отступили в ожидании вызванного подкрепления. В это время действия рабочих приобрели более организованный характер. Утром в понедельник 3 августа большая группа рабочих во главе с А. Корнеевым и Е. Шерепиным проникла на территорию Юзовского завода, развела пары в котлах, и вскоре тревожные, призывные гудки разнеслись над окрестными шахтами. В ответ на них на помощь к юзовским рабочим со всех сторон поспешили шахтеры. Как выяснилось позднее, в волнениях принимали участие, кроме юзовских, также шахтеры и соседних крупных рудников. Волнениями был охвачен весь Юзовский район, а число участников 3 августа увеличилось уже до 15 тыс. У рабочих появились свои руководители, которые организовали на подступах к Юзовке конные дозоры. Группа восставших (до 300 человек) освободила силой арестованных накануне около 200 рабочих. Имевшие место попытки разгромить заводскую контору были пресечены заводскими рабочими, заводскому оборудованию не было нанесено никакого ущерба.

    В целом, однако, выступление юзовских рабочих 2—3 августа имело отчетливо стихийный характер и не сопровождалось выдвижением каких-либо конкретных требований. Оно было жестоко подавлено прибывшими из Екатеринослава вечером 3 августа, когда рабочие волнения в основном уже прекратились, двумя батальонами солдат, к которым на следующий день присоединились еще три сотни донских казаков.

    Начались повальные аресты — всего было схвачено около 500 рабочих и членов их семей. Прибывший 8 августа в Юзовку екатеринославский губернатор В. К. Шлиппе, выполняя личное указание Александра III, устроил публичную экзекуцию, подвергнув «серьезному телесному наказанию» (по 100—150 розог) 190 человек, в том числе 14 женщин.

    Несколько десятков рабочих были позднее, в ноябре 1892 г., приговорены военно-окружным судом к каторжным работам и различным срокам тюремного заключения. К числу жертв юзовской трагедии, оставившей глубокий след в сознании донецких рабочих, нужно добавить еще свыше 300 человек, погибших к концу 1892 г. от холеры.

    Дикая расправа с юзовскими рабочими, наглядно продемонстрировавшая бесправие и беззащитность населения страны от крепостнического по сути произвола царских сатрапов, вызвала сильное возмущение рабочих горнозаводского Юга, глубоко потрясла передовую русскую общественность. «Убьют, повесят, засекут женщин, стариков не винных, как у нас в России недавно на Юзовском заводе»,— гневно писал в этой связи великий русский писатель Л. Н. Толстой. Юзовские события, как и первомайская демонстрация 1892 г. в Лодзи, примечательны еще и тем, что впервые в истории российского рабочего движения, за девять лет до знаменитой Обуховской обороны, состоялись открытые столкновения, ожесточенные схватки пролетариата с царскими войсками.

    Спасаясь от жестоких репрессии и в знак протеста против бесчеловечной расправы, многие рабочие Юзовского района в августе — сентябре 1892 г. бросали работу и уезжали на родину или в другие промышленные центры. На многих шахтах нехватка рабочих осенью 1892 г. составляла 50—60%.

    Спекулируя создавшимися в эти месяцы затруднениями в снабжении углем железных дорог и промышленных предприятий, донецкие шахтовладельцы и заводчики на совещаниях с губернскими властями и на очередном XVII съезде горнопромышленников юга России в ноябре 1892 г. потребовали от правительства усиления полицейского надзора, размещения в бассейне новых воинских частей для борьбы с рабочим движением.

    Царское правительство неизменно оказывало «помощь» предпринимателям: все четыре относительно крупных выступления донецких рабочих в середине 90-х гг. — на Сулинском заводе и Макеевском угольном руднике Иловайского в 1893 г., Голубовской копи Берестово-Богодуховского горнопромышленного товарищества в Марьевке в 1894 г. и Альбертовском руднике в Горловке в 1895 г.— были подавлены полицией и войсками.

    Далее: Деятельность первых марксистских кружков и групп

    В начало



    Как вылечить псориаз, витилиго, нейродермит, экзему, остановить выпадение волос